Космическое Раскрытие – 13: Зона 20

Интервью Эмери Смита с Ричардом Доти

Вторник, 18 мая 2021 года

Э.С.: Сегодня в программе Космическое Раскрытие мы вновь беседуем с Ричардом Доти, отставным специальным агентом, служившим в Управлении Специальных Расследований (УСР) ВВС и непосредственно вовлеченным в дела, связанные с НЛО и инопланетянами. Сейчас мы обсуждаем его работу в других специальных проектах. Ричард, добро пожаловать на программу!

[more]

Р.Д.: Спасибо, Эмери. Здорово быть здесь.

Э.С.: Что такое Зона 20, и что Вы там делали?

Р.Д.: Одной из вещей, которые нам удалось сделать, было налаживание связей с людьми из DARPA, чтобы отправиться на место и посмотреть на захваченный инопланетный космический корабль. Когда мы впервые имели дело с людьми, собиравшимися взять нас туда, они продолжали повторять “Невадский испытательный полигон, Невадский испытательный полигон”. Ну я знал, что такое Невадский испытательный полигон. Я был там много раз. И думал, что они имели в виду Зону 51, поскольку зачем хранить инопланетный корабль на Невадском испытательном полигоне?

Но они продолжали утверждать, что собираются взять нас в Зону 20, находившуюся в северо-западном углу Невадского испытательного полигона, недалеко от Зоны 51 или недалеко от Тонопы. Я продолжал сомневаться в людях, которые были со мной; в ученых, которые были со мной. Я сомневался в том, что мы собирались отправиться в Зону 20. Именно там мы намеревались расположиться. И с такой точки зрения… Думаю, это было в 1996 году. Мы намеревались ехать в Зону 51. Мы должны были получить специальные пропуска и все такое.

Ну, как и следовало ожидать, когда мы прибыли в Mercury, Невада, место, которое считается входом в Невадский испытательный полигон, нас посадили в фургоны, по шесть человек в каждый, и мы покатили в Зону 20. Там проехали через ворота и направились к закрытому месту, тщательно охраняемому частной охранной компанией. Не компанией WackenhutSecurity, которая обычно охраняла Невадский испытательный полигон, а совершенно другой. Что меня по-настоящему удивило, и в чем я до сих пор сомневаюсь… Нашивки на рукавах охраны указывали на DARPA. Я никогда не слышал о том, что DARPA имеет свои силы безопасности, но, возможно, так и было.

В общем, нам позволили въезд. Там стояло огромное здание. Я не… Я бы даже не назвал его ангаром. Здание площадью 11000 кв. м. Нам позволили войти в дверь, и чтобы добраться до открытого пространства, огромного открытого пространства, нам пришлось миновать несколько контрольно-пропускных постов. В середине покоилась огромная, огромная летающая тарелка.

Э.С.: Что такое для Вас “огромная”? 91 м или…

Р.Д.: 15 м в диаметре.

Э.С.: Понятно.

Р.Д.: По крайней мере. От нижней части корабля до верха купола тоже было примерно 15 м. Нижняя часть открылась. Вернее, была открыта. Это вход. Сам корабль не выглядел чем-то инопланетным. Для меня он выглядел… Обычные ступеньки, по которым следовало подняться, чтобы войти; лестница. Трап или нечто вроде… Ну как в устаревшем космическом корабле…

Э.С.: Ох, понятно.

Р.Д.: …лестницы или вход, чтобы вы могли спуститься. Нечто подобное. Человек, сопровождавший нас туда и выступавший в качестве гида, сказал: “Этот космический корабль был обнаружен… Он потерпел крушение”. И действительно, мы могли видеть многочисленные повреждения. В одном отсеке, справа от нас, виднелось поврежденное днище. В другом отсеке слева части корабля разбиты. Днище, на котором установлена система купола, сильно повреждено. Поэтому мне показалось, что корабль врезался во что-то очень твердое, возможно, скалу или нечто подобное.

Э.С.: Или мы его сбили?

Р.Д.: Ну, этого нам не говорили.

Э.С.: Ясно.

Р.Д.: Весьма вероятно. Полагаю… Консенсус, к которому пришли кое-какие ученые, не тогда, а позже, когда мы вернулись в Лас-Вегас, оказался таков: “Был ли это снаряд, повреждение, причиненное снарядом? Было ли это повреждение, вызванное ракетой или чем-то еще? Ну, мы на знаем”. Нам не говорили.

Нам позволили войти внутрь корабля. Внутренняя часть огромная. Очевидно, кто-то, не мы, не наши люди, забрали оттуда кое-какие вещи, разобрали. Мы могли видеть, что кое-что как бы вырезано неким видом пилы или лазера. Как, я не знаю. Например, вытащена консольная система, расположенная на противоположной стороне внутри корабля. Вы могли смотреть вниз и видеть место, где находились огромные цистерны, несколько рядов цистерн.

В цистернах имелись стержни с наконечниками, ведущими, возможно, в другой отсек. Нам не сообщали, что это было. Но, конечно, позже… Ученые просто сходили с ума. Они утверждали, что это двигательная установка. Система антиматерии. Мы знаем, как это работает. Ученые входили во все детали. В общем, вероятно, корабль имел двигательную установку, работавшую на антиматерии.

Затем мы… Передвигаться внутри корабля оказалось трудно, поскольку он разорван. Все вокруг усеяно обломками. Нам удалось продвинутся всего на 6 м; оттуда все видно. Нам не позволили делать фотографии, но мы хорошо рассмотрели разные отсеки корабля. После примерно 20-ти минут или чуть больше, нам сказали: “Хватит. Вы, ребята, можете принимать свое собственное решение о том, что здесь видите”. Ученые продолжали спрашивать, кто обо всем им расскажет и как… В общем, требовали подробностей.

Э.С.: Естественно.

Р.Д.: Конечно, один из вопросов был: “Почему корабль находится здесь, а не в Зоне 51?” Один из сопровождавших… С нами общался только один человек. Молодой парень, около 30-ти лет, не старше. Бросавшийся в глаза. Обладавший аккуратным внешним видом, одетый во что-то вроде комбинезона. На рукавах не было никаких нашивок или чего-то вроде этого. Когда его спросили, почему корабль хранится здесь, от ответил, что это его работа.

Э.С.: Возможно, они заключили хорошую сделку?

Р.Д.: (смеется) Думаю, одна из причин в том, что корабль настолько большой, что не поместился бы нигде в другом месте. Знаете, 8 лет назад я побывал в Зоне 51. Тогда у них не было… Сейчас есть. Они построили много больших ангаров. Помню, тогда я еще про себя подумал, что, возможно, у них не было ничего достаточно большого.

Конечно, следующий вопрос был: “Парни, как вы доставили корабль сюда? Я имею в виду, он слишком большой. Вы ведь не могли доставить его сюда по воздуху? Он поврежден. Вы не могли перевезти его сюда. Как он сюда попал?” На этот вопрос мы не получили никакого ответа.

Э.С.: Так вот для чего в Неваде имеется транспорт для перевозки крупногабаритных грузов.

Р.Д.: Ну, такой транспорт должен быть очень-очень широким. Единственное, что я могу представить, корабль переместили с помощью одного из специальных вертолетов; их еще называют кранами или большегрузным транспортом.

Э.С.: Да.

Р.Д.: Я даже не знаю… Корабль выглядел очень тяжелым. Я имею в виду, я специально натыкался на стенки внутри, пытаясь понять, был ли это очень толстый металл.

Э.С.: Твердый.

Р.Д.: Твердый металл.

Э.С.: Не могли бы Вы описать внутреннюю часть корабля, лучшее, что Вы помните?

Р.Д.: Ну, полость, внутренняя полость, где мы находились, огромная. Огромная полость. Она разобрана, разорвана. Выглядела так, как будто все чем-то вырезано. Очень высокая крыша. Она переходила в купол, который вы могли видеть снаружи. Похоже на то, что там имелись сидения, разные сидения у стола наверху, и у второго стола. Это все, что мы могли видеть.

Та часть интерьера, в которой мы находились… Было очень трудно что-либо опознать, поскольку, повторяю, все разобрано. Очень толстый металл. Я имею в виду, мы не могли реально подходить и его анализировать. Вы могли просто смотреть на него и видеть, насколько он толстый, насколько толстая панель. Мы реально не могли видеть переднюю часть панели, поскольку она лежала… та часть панели прислонена к стене.

Еще там находился странный шар, лампа. Наподобие одного из огромных надувных мячей. Я имею в виду, возможно, крупногабаритный надувной мяч. Он установлен впереди на некоего вида пьедестале. Я употребил слово “впереди”, поскольку мы рассудили так: если бы вы заново собирали контрольную панель, тогда шар находился бы впереди. Это вычислили ученые. Ну, мне удалось подойти и положить на него руку. Шар оказался гибким. Но сам материал был очень тяжелым, реально тяжелым, что трудно объяснить. Он был… Я мог его вдавливать.

Э.С.: Как ортопедическая подушка, но пластичная?

Р.Д.: Да, но тяжелее, чем ортопедическая подушка. Я мог вдавливаться в нее. Я пытался вращать шар, поскольку казалось, что он стоит на некоем виде пьедестала. Однако там оказался стержень, который находился в центре; то есть шар удерживался неким видом стержня. Стержень вделан в самый низ пола. Мне казалось, что шар можно вращать. Возможно, это некий вид прибора или еще чего-то. Но вращать шар я не мог, не мог и двигать. Я мог просто вдавливать в него руку.

Пол тоже тяжелый. Вход… Мы не могли видеть никаких дверей. Возможно, они вмонтированы в стену и выходили; ну, это выясняли ученые. Я был с учеными, когда мы возвращались в Лас-Вегас, в отель, в котором остановились, а потом участвовал в обсуждении за круглым столом. Они сразу же начали делать схематические изображения и рисунки того, что запомнили, а также записывать… На самом деле, пока мы ехали назад, они уже записывали. У них были тетради, полные записей, которые они сделали в течение часа, потребовавшегося на возвращение в Лас-Вегас, записей того, что они наблюдали.

Я имею в виду, что, конечно, они лучшие наблюдатели, чем я. Ученые просили меня делать то же самое, что я и делал. Но, знаете, у меня было 3-4 страницы, а у них 30-40, и все это к моменту возвращения, поскольку я не знал, что должен увидеть. Ученые начали рассуждать, номер 1, что это анти-капсульная система. Мы знаем, как это работает. Часть днища плотной сферы заполнена газом, и антиматерия заперта в этом газе. Возможно, они даже говорили о газе; не могу вспомнить, что это за газ.

Другие части содержали материю, положительную материю. Они провоцировали соединение положительной и отрицательной материй, нижняя часть открывалась, и такое смешивание служило движущей силой или энергией, выделяемой при смешении положительной и отрицательной материй. Ученые говорили об этом. И как это работало.

Еще они рисовали внутреннюю часть корабля, изображая контрольную панель, где, возможно… Они думали, что так могло быть. Тогда мы не знали, как выглядела экранная панель, предусматривала ли она отпечатки руки, как мы видели раньше. Как только они вернулись в ИПИ, они начали выдвигать концепции того, что это было. Кроме того, мы не знали, откуда пришел корабль. Мы не знали, какая раса пришельцев или инопланетная раса летала на том корабле, где они потерпели крушение или их сбили.

Э.С.: Когда Вы были в корабле, чувствовали ли Вы разные другие ароматы или запахи?

Р.Д.: Ну, там темно. Единственным освещением оказалось то, что они принесли с собой, портативные системы освещения. Повсюду валялись кабели, подключенные к генераторам снаружи. Мне казалось, что пахнет озоном; знаете, такой химический запах.

Э.С.: Понятно.

Р.Д.: В разное время. Или, когда вы экспериментируете. Когда вы сжигаете проволоку, вы получаете запах озона. Это и был тот запах, который я уловил внутри. Хотя некоторые ученые утверждают, что запах больше похож на запах от горения металла. Мне так не показалось. Я чувствовал озон.

Э.С.: Был ведь еще один проект, который привел Вас к пожилому ученому в Розуэлле. Не могли бы Вы рассказать об этом подробнее?

Р.Д.: Конечно. Одним из моих заданий было выявление пожилых, живых ученых на пенсии, которые, возможно, имели дело с Розуэллом или другими местами крушения инопланетных кораблей или информацией. Поэтому я пересматривал… шел и пересматривал всю информацию, которую только мог найти о таких ученых. И, о чудо, я нахожу имя в списке, старом списке, который еще засекречен и к которому имело доступ правительство, в нем приводилось имя ученого. Я имею в виду, в списке приводилось несколько имен, но все из людей уже умерли или… короче, ушли.

Оставался только один ученый, по-видимому, еще живой. Поэтому мне пришлось провести ряд проверок, связаться с разными агентствами с целью проверки. И, как и следовало ожидать, я нахожу того человека, еще живого и обитавшего в Bonita Springs, Флорида. Поэтому я… Вместо того, чтобы пытаться его найти, звонить ему, я просто полетел в Bonita Springs, во Флориду, узнал адрес и пришел к нему домой. Просто постучал в дверь. Знаете, я полагал, что на стук отзовется кто-то другой, но ответил он. Приятный мужчина в возрасте 95-ти лет.

Я представился, сказал, что прибыл из ИПИ в Остине. Он отреагировал так: “Ох, вотчина д-ра Путхоффа!” “Да. Я работаю на д-ра Путхоффа. Я здесь, чтобы задать Вам несколько вопросов о Розуэлле, поскольку знаю, что Вы были там”. Он ответил: “Конечно. Проходите”.

Э.С.: (Смеется)

Р.Д.: Парень был в шортах, это ведь Флорида, если не ошибаюсь май-месяц. Ученый сказал: “Входите. Что Вам предложить? Апельсиновый сок, лимонад или что-то еще?” “Просто лимонад”. Я осматривался в поисках других людей, но он жил один. Я спросил, есть ли у него домоправительница или кто-то еще? Он ответил, что еще в достаточно хорошей форме, чтобы позаботиться о доме и о себе. Мне не хотелось его обидеть. Я поинтересовался, сколько ему лет? Он сказал, что 95.

Мы уселись. Ученый полюбопытствовал, что я хочу знать? Я начал задавать вопросы о Розуэлле. “Вы ведь там были?” “Да, я побывал на месте крушения”. “В каком именно месте?” “В Короне”. “С обломками или где-то…” “Сначала мы отправились на место крушения и нашли обломки. Там лежала хвостовая часть космического корабля. Не сам корабль”. Я перебил: “Стойте. Я знал об этом. Сам корабль приземлился на расстоянии где-то 16 км или около того.” Позже я там побывал.

Я поинтересовался, что еще нашел там ученый? Он ответил: “Когда мы прибыли туда…” “Сколько людей было с Вами?” “Со мной были двое других ученых и двое военных, два офицера, армейских офицера. Мы оказались там. Выжил лишь один пришелец. Его куда-то забрали. Тела всех остальных оставались на месте”. Я спросил, исследовали ли они тела? Он пояснил, что нет, что он не военный медик, но с ними были медики, которые это сделали. В частности, патолог с Базы ВВС Кёртленд.

Я попросил ученого описать то, что он видел. “Ну, рост примерно 1,2 м…” В общем, он повторил то, о чем я уже говорил. Я поинтересовался, как насчет живого инопланетянина? Ученый ответил, что не знает, куда его забрали. “Моя специальность – металлургия, поэтому я хотел знать, из чего сделан корабль”. “Входили ли Вы в корабль?” “Нет. Мы исследовали внешнюю часть; корабль собирались перевозить в другое место”. В общем он рассказывал о корабле, а потом продолжил: “Мы вернулись на место с обломками, поскольку нам предстояло собрать как можно больше свидетельств”

Мы проговорили целый час, возможно, полтора. Ученый заметил: “Я думал, что Вы – один из правительственных чиновников, которые собирались прийти сюда, чтобы что-то у меня забрать”.

Э.С.: (Смеется)

Р.Д.: Я возразил: “Нет-нет, Я из ИПИ. Я не правительственный агент”. Ученый сказал: “Ну, Вы говорите как… будто бы в курсе дела. Я имею в виду, как федеральный…”

Э.С.: Он принял Вас за федерала?

Р.Д.: Он сказал, что я говорю скорее как следователь, чем как исследователь. Очень умный мужик. Девяносто пяти лет от роду.

Э.С.: Он Вас раскусил.

Р.Д.: Иногда я действительно кажусь таким. Тогда я пошел на попятный и признался: “Я очень… Простите, давным-давно я действительно служил в разведке, но больше я там не работаю. Я частное лицо. Я работаю на ИПИ. Что у Вас хранится?” “Вы ведь не собираетесь забрать это у меня?” “Сэр, я ничего у Вас не заберу”. Тогда ученый вышел в другую комнату и вернулся с коробкой, в которой находился обломок.

Э.С.: О, Боже.

Р.Д.: Кусок длиной примерно 25-30 см. Мужчина вынул его из коробки и положил. “Поиграйте с ним”. Ну, я и поиграл. Он предложил: “Сверните его”. Свернуть оказалось очень трудно, но возможно. Вы сворачиваете обломок, кладете его, и он тут же возвращается в свою исходную форму.

Э.С.: Ни морщин, ни складок.

Р.Д.: Ни морщин, ни складок. Я сказал, что материал похож на некий вид содержимого ортопедической подушки. Ученый ответил, что именно так они и думали. Они так никогда и не выяснили, что это такое, и что его до сих пор интересует, из чего сделан обломок.

Э.С.: Именно так и сказал?

Р.Д.: Да. Тогда я спросил: “Как Вы думаете, сейчас ученые это уже узнали?” Он ответил: “Это Вы мне скажите”. Тогда я повторил: “Сэр, я не ученый, я следователь на местах”. Затем ученый начал расспрашивать меня о колледже: “Вы ведь учились в колледже?” “Да, но получил основную степень в сфере политических наук, а дополнительную в сфере образования. То есть, я не ученый, поэтому не могу сказать, что обнаружили ученые”. “Но ведь Вы работаете в ИПИ”. Тогда он начал задавать вопросы об ИПИ.

“Вот что я Вам скажу. Согласились бы Вы, если бы сюда пришли ученые из ИПИ и поговорили с Вами?” “Ох, безусловно. Я пытался войти в контакт… Несколько лет назад я посылал письмо д-ру Путхоффу, но никогда не получал ответа”. “Ну, на этот раз ответ я гарантирую”. Итак, я сделал фотографии, вернулся в Институт и наладил контакты. Всего через несколько дней к нему полетели другие ученые. Меня не посвящали в то, что они нашли.

Э.С.: Ох, неужели?

Р.Д.: В общем это был один из моих полевых проектов.

Э.С.: Рассказывал ли тот ученый о чем-нибудь еще, о чем Вы никогда не слышали раньше?

Р.Д.: Думаю… как они исследовали корабль. Не столько место с обломками, сколько сам корабль, как они связывали место кораблекрушения с кораблем. Вначале они думали, что кораблей было два. На самом деле так оно и было, но они не находили другой корабль до 1949 года. И, знаете, ученые очень умные, поэтому они начали рекогносцировку местности в попытке определить, что могло… В то время у них не было возможности подняться в воздух и осмотреть место с воздуха. Но они оказались достаточно умны, чтобы понять: место крушения оказалось местом крушения именно того корабля.

Когда, наконец, они перевезли корабль в Лос-Аламос или куда-то еще, они увозили его первым, и только потом сложили обломки в хвостовой отсек. Ученый рассказывал: “Мы думали, что это некий вид антенны, и даже по прошествии всех этих лет я не знаю, была ли то антенна или что-то другое. Возможно, некий вид стабилизирующей системы на корабле”. В общем, он говорил о многих разных вещах, которые видел и пытался определить, что это такое.

Одной из загадок было из чего сделан корабль? Как мы можем воспроизвести нечто подобное? После самого инцидента ученый ряд лет работал на правительство. Одной из вещей, которыми он занимался… Вот его собственные слова: “Мы хотели знать, что это за материал, и что нам следует заменить, чтобы получить тот же металл. Возможно, нам не удавалось это сделать потому, что он был с другой планеты, или такого вещества просто не было здесь. И можем ли мы заменить этот материал чем-то, чтобы сделать такой же металл? Я работал над этим годами”.

Э.С.: Какие именно эксперименты он проводил? Он рассказывал?

Р.Д.: В подробности ученый не вдавался.

Э.С.: Понятно. Что случилось с тем обломком?

Р.Д.: Полагаю, ИПИ удалось его заполучить. Но я не уверен; это просто предположение.

Э.С.: Что делал ИПИ с металлом?

Р.Д.: В это меня никогда не посвящали. Моей работой было отправляться на места, добывать свидетельства, снимать показания, возвращаться обратно и рассказывать ученым. Затем с учеными на пенсии налаживали контакт другие люди.

Э.С.: Можете ли Вы что-нибудь прибавить к вышесказанному? Я имею в виду, справлялись ли Вы с чем-нибудь сами? Проверяли прежде, чем… Убеждались ли в том, что обломки не радиоактивные прежде, чем их собирать? Или ученый просто открыл коробку и передал обломок из рук в руки?

Р.Д.: Нет. Я думал о том, что, возможно, обломок и был… Но тому мужчине 95 лет; он владел обломком все эти годы и все же все еще ходит на своих ногах.

Э.С.: А может обломок продлил ему жизнь.

Р.Д.: Может быть, все может быть. Знаете, возможно, это нечто, похожее на кокон? А ведь я держал его в руках и играл с ним столько, сколько хотел. Я пытался его порвать, он не рвался. Я имею в виду, обломок был гибким. Я пытался… Конечно, я не тяжелоатлет или кто-то в этом роде. Я пытался… У меня с собой был нож. Я всегда носил с собой карманный нож. Я пытался проделать в обломке отверстие. Невозможно.

Это просто потрясающая субстанция, которую вы могли согнуть. Кстати, для этого требовалось определенное усилие. Материал не похож на алюминиевую фольгу. Он толще, чем алюминиевая фольга. Я не измерял обломок, но вероятно толщина составляла около 4-х см.

Э.С.: Вот это да.

Р.Д.: Длина куска – 38-40 см. Цельный кусок. Не казалось, что он оторвался. Чтобы свернуть его в шар, потребовалось какое-то время. Думаю… имело место меньшее сопротивление. И это по-настоящему меня удивило, поскольку вы думаете, что свернули его в шар. Затем я положил шар, и он сразу же принял свою изначальную форму.

Э.С.: Вы говорили, что обломок сохранял свою изначальную форму, то есть не был оторван или разорван. Знаете, отбитый кусок корабля. Обломок прямоугольный или…?

Р.Д.: Да, длинный прямоугольник. Были…

Э.С.: Края?

Р.Д.: Явные края. Явные отрезанные края. Казалось, обломок сорван.

Э.С.: Может, плитка?

Р.Д.: Вот именно. Некий вид плитки. Знаете, я не спрашивал ученого, но позже другие ученые… Я помню, что один из них говорил именно то, что сказали Вы: “Не удивлюсь, если обломок окажется частью черепицы или чего-то в этом роде”. Как он… Как он держался? Знаете, оставалось еще много вопросов. А ведь это просто кусок. Не порванный. Не выглядел как порванный. Гладкие края. Почти… Я всегда думал, что он просто отрезан. Но знаете, чем больше я думаю об этом сейчас, тем больше мне кажется, что обломок сорван. Вероятно, это была плитка на антенне или что-либо еще.

Э.С.: Рик, во время работы с Хэлом или в ИПИ, что самое умопомрачительное Вы пережили или узнали?

Р.Д.: Ну (смеется), была парочка вещей, но говорить я могу только об одной, поскольку остальные запатентованы. Мне представилась возможность поехать в Швейцарию, в ЦЕРН, и наблюдать супреколлайдер. Я был там с другими учеными. Мы… мы его посещали. Пока мы находились там, ученые проводили эксперимент. Я не физик, поэтому не могу быть уверен, но они собирались столкнуть или выстрелить во что-то, один конкретный элемент с другим конкретным элементом. При этом ученые предполагали, что произойдет. Они говорили: “Мы намерены получить три частицы, которые появятся”.

Они входили в детали, которые я реально не понимал. В общем мы находились на смотровой площадке. Проводя эксперимент, ученые кричали, предвкушая успех. Я не знаю, о чем они говорили. Но один ученый, с которым я был – не могу разглашать его имя – вдруг закричал: “О, Господи!” Я спросил, что случилось? Что они сделали? Он ответил, что вместо четырех частиц появились десять частиц. “Мы просто открыли еще шесть частиц, находящихся в атоме”. Полагаю, это происходило в 2000 году, где-то около того.

Если вы выйдете на сайт ЦЕРН, сайт суперколлайдера, вы обнаружите, что сейчас, в 2021 году, возможно, ученые получили уже 59 частиц. Я проверял данные сегодня утром. Собирался их огласить. Повторяю, проверял сегодня утром, и ученые… Тогда ученые знали 10-12 частиц, сейчас им известны 59.

Э.С.: Великолепно.

Р.Д.: Еще бы. Хотя я не физик или химик, просто находиться там и быть свидетелем происходившего – потрясающая возможность.

Э.С.: И чувствовать всю энергию того места, где это происходит до сих пор.

Р.Д.: Вот именно. Вот именно.

Э.С.: Вы – часть истории.

Р.Д.: Да.

Э.С.: Рик, я подозреваю, что что есть и другие потрясающие вещи, которые Вы, возможно, не можете упоминать.

Р.Д.: Конечно есть, и очень много.

Э.С.: Рик, большое спасибо за еще одно участие в программе.

Р.Д.: Пожалуйста. Здорово быть здесь.

Э.С.: Меня зовут Эмери Смит; это программа Космическое Раскрытие. До следующей встречи.