Ричард Колфилд Хоагленд - Хаббл: Новая “беглая планета” - уникальная возможность проверки гипотезы взрывающейся планеты и… гиперпространственной физики (часть 1) - Божественный Космос


 Ричард Колфилд Хоагленд - Хаббл: Новая “беглая планета” - уникальная возможность проверки гипотезы взрывающейся планеты и… гиперпространственной физики

 Часть 1

Вот уже некоторое время нас просили представить обзор на тему, тесно связанную (но не зависящую) с подтверждением существования “разумных руин в Сидонии на Марсе:

Секретную тему “гиперпространственной физики”.

Геометрия Сидонии, которую NASA выбрало сознательно игнорировать в процессе повторного фотографирования 

Большинство современных физиков и студентов, изучающих естественные науки (а также средства массовой информации и общественность), не знают, что основы современной физики были заложены 100 лет назад так называемыми гигантами – Гельмгольцем, Лордом Кельвином, Фарадеем, Максвеллом и многими другими. Они положили начало совершенной и богатой традиции в одной ныне мало известной области: открытом, оживленно обсуждающемся философском допущении, что трехмерная реальность – это лишь одно из подмножеств в сериях более высоких гиперпространственных дополнительных измерений пространства, контролирующих не только саму физику нашего существования, от звезд и галактик до самой жизни, но (потенциально, посредством изменяющихся в зависимости от времени самих основ) и –

Важные изменения, происходящие в наших жизнях. 

Эта отважная теоретическая и экспериментальная эра, самая отважная со времени появления науки, какой мы ее знаем, резко оборвалась в начале 19 века. Это произошло тогда, когда наше ныне принятое (и совсем другое) рассмотрение “физики” (всего, начиная с Космологии Расширяющейся Вселенной, созданной посредством Большого Взрыва, и кончая Релятивистскими Ограничениями, налагаемыми “плоским” пространством и неодновременным временем, усложненными не интуитивной Квантовой Механикой неожиданно неопределенных атомных “реальностей”) приняло совсем другой оборот и отклонилось от пути гигантов. Представьте наше удивление, когда, в результате усилий Миссии Энтерпрайз по подтверждению существования разумных руин в “Сидонии”, мы вдруг осознали, что столкнулись с той же геометрией 19 века – дорелятивистской “гиперпространственной физикой”,

но зашифрованной в абсолютно другом мире!

Еще поразительнее то, что эта “утерянная наука” была (каким-то образом) геометрически увековечена на той же планете… планете Марс, встретившей свой “конец” в результате той же самой физики…

Согласно бывшему главе Отдела Звездной Механики Морской Обсерватории США астроному Томасу Ван Флендерну, когда-то Марс был спутником большей 10-й планеты Солнечной системы, вращающейся между современными Юпитером и Марсом. Шестьдесят пять миллионов лет назад, по какой-то неизвестной сейчас причине (согласно теории Ван Флендерна, выдвинутой 25 лет назад) эта планета вдруг взорвалась, -

 

вытолкнув Марс на его ныне “аномально эллиптическую” орбиту вокруг Солнца…

 

Учитывая недавнее заявление NASA о вероятном открытии первой “внесолнечной планеты класса Юпитера”, физически обнаруженной вне границ нашей Солнечной системы, представляется, что сейчас самое подходящее время обновить исходное описание ”гиперпространственной физики”, представленное в ООН в 1992 году. И потребовать проведения нескольких уникальных тестов, поскольку в следующие несколько месяцев NASA планирует интенсивные новые наблюдения “планеты”.

По иронии судьбы, те же тесты могли бы обеспечить поразительное новое свидетельство, поддерживающее “гипотезу взрывающейся планеты” Ван Флендерна.

*******

 28 мая 1998 года NASA провело последнюю из ряда беспрецедентных пресс-конференций в Вашингтоне, ОК. На ней было объявлено о первом непосредственном обнаружении (в отличие от умозаключений, сделанных на основе “звездных колебаний”) потенциальной планеты, расположенной за пределами нашей локальной Солнечной системы. Совершивший это открытие ученый - д-р Сузан Тереби, основательница компании Extrasolar Research Corporation, - случайно обнаружила потенциальную планету, пользуясь Космическим Телескопом Хаббл и камерой NISMOS, установленной в прошлом году для изучения новых формирующихся звезд.

 В заявлении на пресс-конференции NASA д-р Тереби официально назвала планету TMP-1C. Она рассказала о сначала медленном осознании уникальности и потенциальной важности этого “открытия”. Сначала ее внимание привлекло “пятнышко инфракрасного света”, тесно связанное с двумя более яркими звездами. Погруженный в плотное облако межзвездной пыли, этот тусклый отдельный объект – еще один источник инфракрасного излучения (кроме самих звезд), видимый на фоне пыли, – был расположен точно в конце длинной тонкой нити света. В результате предварительного измерения Тереби обнаружила, что эта нить тянется на 100 миллиардов километров и связывает “пятнышко” с двумя близнецами - вновь родившимися звездами-родителями.

После нескольких месяцев анализа Тереби пришла к предварительному выводу, что эта крошечная “инфракрасная искорка” очень похожа на первый снимок Хаббла вновь родившейся беглой гигантской планеты, “недавно” вытолкнутой с первичной орбиты самими близлежащими звездами. Основываясь на тусклой инфракрасной светимости этого изолированного объекта и современных моделях формирования планет, Тереби оценила, что масса планеты составляет лишь “2-3 массы Юпитера”. Она выдвинула гипотезу, что “нить” очень напоминает “туннель”, буквально пробуренный через плотное облако окружающего газа и пыли проходом самой вытолкнутой планеты. Туннель, действующий как “оптический волновод”, рассеивает инфракрасную энергию  по всей 130-миллионов километровой длине от самих близлежащих звезд.

Поскольку, при наблюдении с Земли, Телец (звездная область, в которой был обнаружен этот замечательный объект) сейчас находится за Солнцем, пройдет еще несколько месяцев, прежде чем можно будет воспользоваться Хабблом для получения дополнительных данных о “планете”. К этой кампании планируется привлечь и основные, земные телескопы. Что действительно необходимо – это спектроскопические данные об этом объекте. Если это не просто неопознанная маленькая звезда (такая, как красный карлик, чрезмерно затуманенный обильной пылью, вращающейся вблизи близлежащих более ярких звезд), а на самом деле охлаждающаяся планета, это сразу же будет видно из спектра.

Это подводит нас к уникальным гиперпространственным возможностям, которые представило это открытие.

*******

 Астрофизическое открытие “сияющих планет” – планетарных тел, сияющих в инфракрасном диапазоне за счет внутренних энергетических источников, а не просто отраженным светом, – совершается на основе абсолютно неожиданных наблюдений этой Солнечной системы с земных телескопов, начиная с середины 1960-х годов. Первое обнаружение “аномального внутреннего инфракрасного излучения” произошло в результате наблюдения за планетой Юпитер. Последующие наблюдения, выполненные космическими аппаратами Пионер и Вояджер в 1970-1980-х годах, прибавили другие “гигантские планеты” Сатурн, Уран и Нептун к списку миров Солнечной системы, которым каким-то образом (без внутренних процессов ядерного синтеза, как у звезд) удается излучать в пространство энергии больше, чем они получают непосредственно от Солнца.

 После многочисленных предварительных дебатов, традиционное понимание аномальных “инфракрасных излишков”, в конце концов, остановилось на трех возможных внутренних источниках: 1) остаточное “базовое тепло” от формирования планеты; 2) тепло, созданное возможным внутренним разделением легких элементов в так называемых “газообразных планетах-гигантах” (гелий из водорода), высвобождающим потенциальную энергию, поскольку гелий движется к центру планеты (вид сверхмедленного “непрерывного гравитационного сжатия”); 3) аномальная энергия, высвобождающаяся вследствие избыточного радиоактивного распада концентраций тяжелых элементов, находящихся в газе гигантских твердых ядер.

Из всех нынешних объяснений “энергетических аномалий” лишь первое применимо к Юпитеру, поскольку его масса в 318 раз превышает массу Земли. Согласно модели, именно такая минимальная масса требуется планете, если она сохраняет значительную тепловую энергию на протяжении бескрайней жизни Солнечной системы (почти 5 миллиардов лет со времени формирования планеты) и еще способна излучать наблюдаемое тепло. И, как можно видеть из вышеприведенной схемы, нынешнее отношение поглощаемой солнечной энергии к испускаемой в течение 5 миллионов лет внутренней энергии Юпитера еще сохраняется почти два к одному!

После пролетов Вояджера в 1980-х годах, в понимании наблюдаемого избытка тепла в случае Сатурна возобладало второе объяснение – “модель стока гелия”. Но вследствие относительно небольшой массы планет Урана и Нептуна (всего в 30 раз больше Земли), в их случае серьезная попытка объяснения более загадочных “аномальных инфракрасных испусканий” рассматривала лишь третью возможность – огромный внутренний, радиоактивный распад.

Однако у всех трех “традиционных” объяснений имеются серьезные проблемы, особенно после пролетов космических аппаратов, поскольку все эти планеты менее массивные, чем Юпитер.

Например, при приближении Вояджера к Урану и Нептуну инструментарий космического аппарата обнаружил у Урана едва измеримый (но значимый) “инфракрасный избыток” (в противоположность инфракрасному излучению поглощенной солнечной энергии) 1:1,14. В то время как у Нептуна (по существу, планетарного близнеца Урана) отношение внутреннего тепла к выделяемому солнечному свету составило поразительное “3:1”!

Однако одновременные измерения “допплеровского смещения” гравитации, выполненные во время пролетов (в поисках аномальных изменений траектории по отношению к движению космического аппарата, вызванных гравитационными влияниями от увеличивающегося процента тяжелых радиоактивных элементов в ядрах Урана и Нептуна), не обнаружили аномальных концентраций в центре этих планет, которые требовались, если бы избыток наблюдаемого инфракрасного излучения вызывался “избыточной концентрацией внутренних радиоактивных элементов”.

Еще больше озадачивает то, что Уран обладает резко выраженным наклоном оси (технический термин – “перекос”) по сравнению со всеми другими планетами Солнечной системы: 98º к плоскости орбиты по отношению к Солнцу. Нептун – более “нормален”: всего 30º. [Для сравнения, перекос Земли составляет около 23,5º.] Одна из последних предложенных альтернатив “внутренней, радиоактивной модели” – “модель недавнего столкновения”: намного позже своего формирования Уран пострадал от крупного столкновения с другим основным объектом, возможно, с блуждающим спутником. Согласно теоретикам, к рассуждениям о нынешней “опрокинутой ситуации” планеты следует прибавить значительное количество геологически “недавней” внутренней энергии, поднявшей внутренние температуры на эквивалентные количества. Эта модель допускает, что проистекающие подъемы температур на Уране, возникшие в результате крупного “космического столкновения”, и являются объяснением нынешнего “инфракрасного избытка” на Уране, обнаруженного Вояджером в 1986 году.

У этой идеи имеется только одна проблема: и “теория избыточной радиоактивности”, и “модель космического столкновения” в корне ошибочны.

 Уран, не обладающий значимой концентрацией “тяжелых элементов” (так “сказал” Вояджер) и все же являющийся единственной планетой Солнечной системы с “наклоном” оси, согласующимся с крупным межпланетным столкновением, вряд ли излучает “выше единицы” вследствие его расстояния от Солнца (“выше единицы” означает “испускается больше энергии, чем поглощается”). Нептун (по существу, близнец Урана), по удивительному контрасту и с абсолютно “нормальным ”перекосом”, излучает энергии почти в три раза больше, чем получает от Солнца. Когда эти две планеты “нормализуются” (то есть, принимаются в расчет их разные расстояния от Солнца), их абсолютные внутренние “выше единицы” испускания энергии, по существу, почти одинаковы.

Таким образом, основываясь на наблюдениях “локальной Солнечной системы”, можно прийти к выводу, что в нынешних астрофизических теориях, связанных с “аномальными внутренними планетарными энергетическими источниками”, допущена какая-то важная ошибка. В тех же теориях, основываясь на которых д-р Сузан Тереби и NASA объясняют себе (и нам) возраст и массу вновь открытой “беглой планеты”.

*******

Входим в гиперпространственную физику

Краеугольным камнем гиперпространственной модели (в применении к проблеме “необъяснимых” астрофизических энергетических источников) является то, что, исторически, “аномальная энергия”, появляющаяся в звездных телах, имеет совершенное естественное объяснение, которое, к сожалению, серьезно не рассматривается наукой вот уже больше 100 лет:

Существование невидимых гиперпространственных реальностей, которые, благодаря передаче информации между измерениями, являются “базовым субстратом”, поддерживающим реальность всего в этом измерении. 

Математические и физические параметры, требующиеся для “информационно-энергетической передачи” в это пространственное измерение из потенциальных “n-измерений”, впервые были обнаружены в научных изысканиях нескольких основателей современной математики и физики 19 века. Среди них: немецкий математик Георг Риман, шотландский физик Сэр Уильям Томсон (посвященный в Рыцари Британской Короны под именем Лорда Кельвина за выдающийся вклад в науку и технологию), шотландский физик Джеймс Клерк Максвелл и английский математик Сэр Уильям Роуэн Гамильтон.

В 1867 году, в результате многолетних исследований в области фундаментальных свойств материи и пространства, Томпсон предложил радикально новое объяснение самых фундаментальных свойств твердых объектов – существование “вихревого атома”. Это противоречило всем превалирующим в 19 веке теориям материи, в которых атомы еще рассматривались как бесконечно малые “твердые тела, выдуманные римским поэтом Лукрецием и одобренные Ньютоном”. Вместо этого, “вихревые атомы” Томсона представлялись как крошечные самоподдерживающиеся “водовороты” в так называемом “эфире”, который, по убеждению Томсона и его современников, простирается по всей Вселенной в виде пронизывающей все и вся несжимаемой жидкости.

После того, как Томсон опубликовал свою революционную модель атома, и основываясь на ранних исследованиях Томсона основных свойств “эфирной жидкости”, Максвелл разработал очень успешную “механическую” вихревую модель самого “несжимаемого” эфира, в которой мог “жить” вихревой атом Томпсона. Эта модель частично была создана на основе эластических и динамических свойств твердых тел, наблюдаемых в лаборатории. В 1873 году Максвеллу удалось объединить электрические и магнитные научные наблюдения, выполненные за предыдущие двести лет, и на этой основе создать исчерпывающую всеобъемлющую электромагнитную теорию вибрирующего света, движущегося в пространстве благодаря “несжимаемому и высоко напряженному универсальному эфирному полю”.

Математической основой Максвелла для триумфального объединения этих двух загадочных сил физики 19 века послужили “кватернионы”. Этот термин был изобретен (более точным словом было бы “приспособлен”) в 1840-х годах математиком Сэром Уильямом Роуэном Гамильтоном для обозначения “упорядоченной пары сложных чисел” (кватернион = четыре). Согласно разъяснениям Гамильтона в связи с долго остающимися загадочными терминами, такими как “мнимые” и “вещественные” числа, используемыми в ранних определениях, сами кватернионы были ни чем иным, как “парой действительных чисел, которые складываются и умножаются по определенным, формальным правилам”. В 1897 году, в статье, озаглавленной “Кватернионы как числа четырехмерного пространства”, опубликованной в Бюллетене Американского Математического Общества [4 (1887), 54-7], А. С. Хатауэй формально расширил идеи Гамильтона в связи с кватернионами как определенными “наборами четырех действительных чисел” до идеи четырех измерений пространства. Из трудов Максвелла очевидно, что еще до формализации Хатауэя, выбор Максвеллом кватернионов как математических операторов для электромагнитной теории основывался на вере в то, что трехмерные физические феномены (включая даже основу самого человеческого сознания) зависят от реальностей более высоких измерений. Например, в честь другого великого математика того времени, геометра многомерности Артура Кейли, Максвелл писал:

Сначала вы, детерминанты, стройтесь в ряд

В колонну строгую, вот вам наряд:

Как неприступная фаланга будьте для его защиты.

Вы, корни N-ной степени из минус одного

Кружите свой парад вокруг чела его

Как духи знаний, во плоти отлиты.

Для вас урок, непостижимые скрижали

Чтоб свитки ваши надо тьмой взмывали

Ведя прозрений чистых запись и учет.

Поверхность третьего порядка, пусть привал

Его хранит семи-и-двадцати линейный вал –

Печатью Соломона в измереньях трех.

Вперед же, чудо-рать! Настал уже час вам

Шагать к Пространству-Времени палящим рубежам!

Там ждите, пока Дикинсон составит описание

Чтоб нам в двухмерном мире образ отыскать

Того, чей дух слишком велик, здесь пребывать

Кому в N измерений лишь изведать процветание!

Джеймс Клерк Максвелл

К комитету фонда «Cayley Portrait» - 1887

 

Подтверждение, что “гиперпространственные” исследования Максвелла простирались намного выше “простых” физических взаимодействий, можно видеть в другом его “неизвестном” стихотворении:

Мой дух пленен в двойном узле

Изящным вихрем сотворенным

Умом, в Невидимом живущим,

И твой как каторжник в тюрьме,

Повязан им узлом прочнющим…

От пут тех есть освобождение.

Оно – в четвертом измеренье.

В другом труде (“Эфир”, 1876 год) Максвелл подчеркивает “основополагающее” значение этих исследований.

“Если огромное однородное расширение изотропной материи (эфира) подходит не только для того, чтобы быть средой физического взаимодействия между отдаленными телами, но и удовлетворяет другим физическим функциям, для которых у нас еще нет концепции, но, также, по мнению авторов “Невидимой Вселенной”, заставляет материальный организм существ осуществлять функции жизни и разума как наши или выше, чем наши, - тогда этот вопрос намного превышает ограничения физического размышления”.

 Такая потрясающая связь между демонстрируемым глубоким интересом Максвелла к вопросам “межпространственности”, включая пиетет к гиперпространственной геометрии одного из научных наставников Артура Кейли (проблеме “27 линий на общей поверхности куба” – см. схему справа), и нашим открытием сто лет спустя той же геометрии в месте, называемом Сидонией на Марсе, совсем не удивительна. Но если вы сомневаетесь в такой связи, просто прочтите еще раз эти ключевые строки:

Поверхность третьего порядка, пусть привал

Его хранит семи-и-двадцати линейный вал –

Печатью Соломона в измереньях трех.

 Которые, бесспорно, являются ни чем иным, как геометрическими и математическими основами неизвестной “широты вписанного тетраэдра”, запечатленной во всей Сидонии – 19,5º, идентичной гиперпространственной геометрии кватернионов, физические влияния которой мы вновь открыли во всей Солнечной системе… и выше!

Величайшей трагедией для науки (если не для всего общества в целом),  открытия которой мы только сейчас начинаем ценить, явилось то, что после смерти Максвелла, два других математических физика 19 века – Оливер Хэвисайд и Уильям Гиббс – “упростили” оригинальные уравнения Максвелла до четырех простых (если не прискорбно неполных!) выражений. Поскольку Хэвисайд открыто признавал, что кватернионы вызывали у него “отвращение”, в попытках “упрощения” он убрал из оригинальной теории Максвелла свыше двухсот кватернионов. Он никогда полностью не понимал связи между важными скалярными и векторными составляющими и как ими пользовался Максвелл для описания потенциалов пустого пространства (как называл их Максвелл, “яблоками и апельсинами”).

 [Журнал Scientific American (1950 год) описывал Оливера Хэвисайда как “самоучку, не связанного ни с каким университетом, но обладавшим замечательной и необъяснимой способностью (которой обладали также Ньютон и Лаплас) приходить к математическим результатам значительной сложности без прохождения через сознательный процесс доказательства”. Согласно другим наблюдателям, Хэвисайд считал, что использование Максвеллом кватернионов и их описание “потенциалов” пространства являлось ”мистическим и должно было быть убрано из теории”. Что собственноручно эффективно проделал Оливер Хэвисайд посредством существенного “упразднения” оригинальных идей Максвелла (после преждевременной кончины последнего от рака), убрав скалярный компонент кватернионов и удалив гиперпространственные характеристики направленных (векторных) компонентов.]

Конечно, это значит, что четыре выживших “классических” Уравнения Максвелла (которые появляются в каждом электрическом и физическом тексте по всему миру как основы всей электрической и электромагнитной инженерии всего 20-го века, от радио до радара, от телевидения до компьютерной науки, если не каждой “точной” науки от физики до химии и астрофизики, имеющими дело с электромагнитными излучающими процессами) никогда не появлялись ни в одной из оригинальных статей или трактатов Максвелла! По существу, они являются

“уравнениями Хэвисайда!”.

Самым сомневающимся читателям рекомендую ознакомиться с очень информативной статьей уважаемого британского математического физика этого столетия Сэра Эдмунда Уиттекера, озаглавленной “Оливер Хэвисайд” (Бюллетень Математического Общества Калькутты, том 20, 1928-29, стр. 202)

В результате, свыше века назад, физика потеряла обещающие теоретические начала для превращения в истинно “гиперпространственную” физику и все, что из этого вытекает.

*******

10 июня 1854 года Георг Бернард Риман математически посвятил научное сообщество 19 века (если не все викторианское общество) в “неустановившуюся” идею “гиперпространства”. На плодотворной презентации в Университете Геттингена в Германии Риман выступил с первым математическим описанием вероятности существования “более высоких невидимых измерений”, изложенном в докладе, скромно озаглавленном “О гипотезе, лежащей в основе геометрии”.

Доклад Римана был фундаментальным нападением на старые допущения “геометрии Эвклида” (им 2.000 лет) – упорядоченные прямолинейные законы “обычной” трехмерной реальности. На ее место Риман предложил четырехмерную реальность (в которой наша трехмерность была просто подмножеством), в которой геометрические правила абсолютно другие, но внутренне самосогласованы. Еще важнее: Риман предложил, чтобы базовые законы природы в трехмерном пространстве, три загадочные силы, известные физике (электростатика, магнетизм и гравитация), были фундаментально объединены в четырехмерное пространство и просто “рассматривались иначе” вследствие “смятой геометрии”, возникающей в нашей трехмерной реальности.

В терминах реальной физики Риман предложил нечто явно революционное: огромный прорыв от теорий Ньютона - “силы, создающей действие на расстоянии,” - предлагавших объяснять “загадочные” свойства магнитного и электрического притяжения и отталкивания, гравитационно искривленных движений планет… на основе падающих яблок 200 лет назад. Риман полагал, что такие “видимые силы” – это непосредственный результат движения объектов в трехмерной “геометрии”, искаженной вторжением геометрии “четвертого измерения”!

Ясно, что Максвелл и другие “гиганты” физики 19 века (например, Кельвин) и все современное поколение математиков 19 века (Кейли, Тэйт и так далее)  приняли идеи Римана очень близко к сердцу. Исходный выбор Максвеллом четырехмерных кватернионов как математических операторов для уравнений силы и описаний электрического и магнитного взаимодействия ярко демонстрирует веру в подход Римана. А удивительные литературные экскурсы Максвелла в поэзию, живо восхваляющие следствия существования “реальностей более высоких измерений”, включая упущение их связи с происхождением человеческой души (выше), выразительно подтверждают эту перспективу.

Наверное, поэтому современные “гиперпространственные физики”, такие как Мичио Каку из City College Нью-Йоркского Университета, представляющие новое поколение ученых-физиков, сейчас заново исследуют следствия “гиперпространственных геометрий” для создания базовых законов самой Реальности. И все они в один голос неумышленно заявляют:

 “В ретроспективе, известная лекция Римана была доведена до широкой аудитории посредством мистиков, философов и художников, но не продвинула наше понимание природы. Во-первых, гипрепространством не пытались воспользоваться для того, чтобы упростить законы природы. Без исходного управляющего принципа Римана, что законы природы становятся простыми в более высоких измерениях, ученые того времени бродили на ощупь во тьме. В те годы плодотворная идея Римана об использовании геометрии, то есть смятого гиперпространства для объяснения сути силы, была забыта. Математический аппарат, разработанный Риманом, стал областью чистой математики, что противоречит изначальным намерениям Римана. Без теории поля вы не можете сделать никаких предсказаний, связанных с гиперпространством.

Мичио Каку. Гиперпространство.

Утверждение Каку отражает весь “современный” взгляд на физику 19-го века и оставляет явное впечатление, по-видимому, бессознательного “предубеждения” (подобно Хэвисайду) против реальной трактовки Максвелла таких материй, полностью игнорируя истинное обсуждение Максвелла важности лежащих в основе четырехмерных “скалярных потенциалов” для создания “полей”. И помните: Хэвисайд тоже думал о таких “потенциалах” как о “мистических”.

Использование малоизвестных четырехмерных кватернионов для представления влияния “скалярных потенциалов” на электрические заряды (в противоположность векторным описаниям “электрических силовых полей” Хэвисайда), очевидно, привело к большой путанице. Потому что “скалярные потенциалы” Максвелла, конечно, и были тем, что вначале предложил Риман:

Квантованными “геометрическими искажениями пространства” – прекрасным супружеством гиперпространственной геометрии и теорией поля, которое, по ошибочному мнению Каку и других (поскольку они основывают свой анализ на выжившей векторной версии Хэвисайда оригинальных “Уравнений” Максвелла), полностью удалено из великого достижения физики 19-го века!

*******

Главный источник путаницы между реальной Теорией Максвелла и версией, к которой свел ее Хэвисайд, - математика, система обозначений, которая лучше всего описана Г. Дж. Джозефсом (“Статьи Хэвисайда, обнаруженные в Пэйнтоне в 1957 году”, Электромагнитная теория Оливера Хэвисайда, включая неопубликованные заметки Хэвисайда для четвертого тома, с предисловием Сэра Эдмунда Уиттекера).

Согласно Джозефсу:

Алгебра кватернионов Гамильтона, в отличие от векторной алгебры Хэвисайда, - это не просто сокращенный способ выражения декартовского анализа, а независимая математическая дисциплина со своими правилами действия и своими особыми теоремами. По существу, кватернион – это обобщенное или сверхсложное число

И вы вспомните, что в 1897 году Хатауэй опубликовал статью, конкретнее определяющую сверхсложные числа как “числа четырехмерного пространства”. Таким образом, представляется, что видимое игнорирование современной физикой успеха Максвелла в 19-м веке, - математически обоснованной четырехмерной “теории поля” – проистекает от отсутствия знания истинной природы самой алгебры кватернионов Гамильтона!

[По-видимому, до тех пор, пока “гиперпространственная теория” будет сужена до выражения в терминах техники самого Римана, создавшего ее для изображения n-мерности (так называемый “метрический тензор”), современным физикам не удастся распознать теорию как надежную гиперпространственную модель, даже если она записана своим специально созданным четырехмерным математическим выражением! (“Метрический тензор” Римана – это, по существу, графическая шахматная доска, предназначенная для четырехмерного описания 16 чисел, определяющих, например, напряженность поля в каждой точке четырехмерного пространства. Это НЕ записано в кватернионах.)

И до тех пор, пока вы не обратитесь к оригинальной 1873 года копии “Трактата” Масквелла, будет нелегко проверить наличие определения Максвелла “гиперпространственного” кватерниона. Поскольку к 1892 году третье издание включало “коррекцию” оригинального использования Максвеллом “скалярных потенциалов” (внесенную Джорждем Фрэнсисом Фитджеральдом, которым очень восторгался Хэвисайд), убирающую важное различие между четырехмерным “геометрическим потенциалом” и трехмерным “векторным полем” из всей последующей теории Максвелла. Вот почему Каку, по-видимому, не осознает, что оригинальные уравнения Максвелла, на самом деле, были первой геометрической четырехмерной теорией поля, выраженной в специфических четырехмерных терминах – языком кватернионов!

Просто еще одна оценка эффективности Хэвисайда. 

*******

Одна из трудностей предложения “более высокого измерения” состоит в том, что люди (а ученые тоже люди!), неминуемо, спросят: “Ну и где же оно? Где находится четвертое измерение?”

Одним из самых настойчивых аргументов против четырехмерной геометрии Римана, Кейли, Тэйта…  и Максвелла явилось то, что экспериментальное доказательство “четвертого измерения” было мнимым. Одним из наиболее легко понимаемых аспектов “более высокого измерения” был тот, что существо более “низкого измерения” (например, двумерный “Плосковик”), входящее в нашу “более высокую” трехмерную реальность, появлялось бы, мгновенно исчезая из мира более низкого измерения (и, соответственно, вдруг появлялось бы в более высоком измерении, но искаженным). Когда оно возвращалось в свое измерение, его появление казалось “чудесным”.

К сожалению (или к счастью, в зависимости от вашей точки зрения) для научного ума, люди в нашем измерении не просто “однажды поворачивают за угол и быстро исчезают в четвертое измерение Римана”. Будучи математически выводимым и красиво последовательным, это положение не казалось экспериментаторам проверяемым физическим доказательством  существования “гиперпространственной физики” (а вся реальная наука должна базироваться на проверяемых, независимо воспроизводимых экспериментах).

Поэтому “гиперпространство” в качестве потенциального решения для объединения основных законов физики (после смерти Максвелла и переписывания его Теории) полностью исчезло и не появлялось почти полвека

до апреля 1919 года.

 В то время Альберту Эйнштейну доставили замечательное письмо. Написанное неизвестным математиком из Университета Кенингсберга в Германии Теодором Калуцей, в первых строчках письмо предлагало поразительное решение (по крайней мере, для Эйнштейна, не знакомого с оригинальными уравнениями кватернионов Максвелла)  одной из самых неподатливых проблем: математического объединения теории гравитации Эйнштейна с теорией  электромагнитного излучения Максвелла посредством введения пятого измерения. (Поскольку Эйнштейн, формулируя Общую и Специальную Теорию Относительности в годы после Римана, уже приписал времени “четвертое измерение”, Калуце пришлось определять свое дополнительное пространственное измерение как “пятое”. По существу, это было то же пространственное измерение, что и четвертое измерение Максвелла и его коллег в моделях,…созданных 50-ю годами раньше.)

Несмотря на ошеломляющий (Эйнштейн обдумывал следствия этого письма более двух лет, прежде чем поддержать его научную публикацию) математический успех в, наконец-то, объединении “гравитации” и “света”, Калуце был задан тот же вопрос: “ Ну и где же оно?”, что и Риману более 60-ти лет назад. Поскольку, как и прежде, не было очевидного экспериментального доказательства (например, “исчезновения” и повторного появления людей и предметов) физического существования другого измерения пространства. Хотя в то время у Калуцы уже был ясный ответ: он полагал, что, в отличие от трех измерений, с которыми мы знакомы, “четвертое измерение” каким-то образом свернулось в крошечный круг, “меньше, чем самый мельчайший атом”.

 В 1926 году другой неизвестный математик Оскар Клейн исследовал специальные применения идей Калуцы в контексте выдвинутой новой атомной теории “квантовой механики”. [Клейн был специалистом в поистине загадочной области математической топологии – высокопространственных поверхностях объектов. Изогнутая трехмерная топология двумерной поверхности “Бутылки Клейна” названа в его честь.]  Квантовая механика, предложенная годом раньше, до того, как Клейн провел дальнейшее топологическое исследование идей Калуцы, в лице Макса Планка и многих других восставала против воспринимаемых ограничений классической Электромагнитной Теории Максвелла (помните, теории, тщательно выхолощенной Гиббсом и Хэвисайдом). Теория “квантовой механики”, в конце концов, оказалась очень успешным (хотя и странным с позиции стандартов здравого смысла) не геометрическим усилием описания взаимодействий между “фундаментальными частицами”, обменивающимися “силами” посредством дискретных “квантованных” частиц, и энергией в субатомном мире. В конце концов, комбинируя два исследования, Клейн теоретически предсказал: если оно реально существует, новое измерение Калуцы похоже каким-то образом сжалось до самой “длины Планка” – предположительно, до самого мельчайшего, возможного размера, позволяемого этими фундаментальными взаимодействиями. Однако этот размер был всего лишь около… 10-33 см!

 Таким образом, основным препятствием для экспериментальной проверки Теории Калуцы-Клейна (и причиной, почему люди просто не ходили в “четвертое измерение”) явилось то, что вычисления квантовой механики подтвердили следующее: единственным способом физического исследования такого невообразимо крошечного измерения была бы новая машина – “атомный свертыватель” (atom smasher). Но оставалась одна единственная маленькая “техническая” проблема:

Потребовавшаяся для этого энергия превышала бы энергию, вырабатываемую всеми электростанциями на Земле, и где-то еще!

*******

Поэтому кратковременная “вспышка” нового интереса к “гиперпространственной физике” – обсуждения физиками и топологами теории Калуцы-Клейна – “сошла на нет” к 1930-м годам. Это произошло по двум причинам. Во-первых, из-за “доказательства” Клейном невозможности любой непосредственной экспериментальной проверки дополнительных измерений. Во-вторых, из-за важной революции, которая буквально взорвала технологический мир Большой Науки:

Поток “проверок”, хлынувший из атомных свертывателей по всему миру. Лихорадочно вовлеченным в проверку новой области экспериментаторам, по-видимому, удалось проверить – “множественные популяции “фундаментальных частиц”, порожденные странным математическим миром квантовой механики (даже более странных, чем “n-измерения”).

 Прошло 30 лет, прежде чем (почти по математической “случайности”) в 1968 году произошел нынешний традиционный “всплеск” нового научного интереса к “гиперпространству”. Оно “магически” возродилось, как легендарная птица Феникс, в виде известной сейчас теории “Суперструн”, в которой фундаментальные частицы и “поля” рассматриваются как гиперпространственные вибрации бесконечно малых многомерных струн. С этих относительно неблагоприятных начал, растянувшихся более, чем на 60 лет, нынешний фокус научно-исследовательских статей на тему “гиперпространства” вырос в геометрической прогрессии (согласно Мичио Каку, больше 5.000 статей лишь к 1994 году). Тематика статей разнообразна: от непрекращающегося исследования обновленных версий Теории Калуцы-Клейна, от обсуждений более новой объединенной модели гиперпространственной “супергравитации” до самой экзотической “Теории Струн”. Такое огромное внимание к теме реальностей, которых вы даже не можете видеть, представляет собой ни что иное, как фундаментальную психологическую революцию, затронувшую главный сегмент мирового научного сообщества.

Для большинства физиков, интересующихся этой проблемой, гиперпространственная модель “Суперструны” обладает огромными преимуществами над всеми предшествующими теориями. Кроме эффективного объединения всех известных сил Вселенной, от электромагнетизма до ядерной силы, в красивую “законченную” картину Реальности, она делает конкретное предсказание об общем количестве n-измерений, которые могут формироваться:

“10” (или “26” в зависимости от вращения “струн”)

Однако плохая новость в том, что их тоже нельзя проверить.

Поскольку все десять измерений скручиваются (в модели) внутри той же экспериментально недоступной “длины Планка”, ускорившей научную гибель оригинальной теории Калуцы-Клейна.

Тупик.

*******

Итак, такова нынешняя ситуация.

Самая “горячая” традиционная научная теория, появившаяся через полвека, следующий самый лучший подход к “Теории Всего” (и серьезная попытка стать именно этим) явились не только Гиперпространственной Моделью Реальности, но и еще одной теорией, которую, вследствие фундаментальной природы,

нельзя научно проверить!

В то время как систематически игнорируется (и это неоспоримо покажет статья) существующая вот уже 100 лет “гиперпространственная модель”, которую легко проверить.

Это просто мы,  или с этой картиной что-то воистину не так?




Комментарии: (0)   Оценка:
Пока комментариев нет


Все права защищены (с) divinecosmos.e-puzzle.ru

Сайт Дэвида Уилкока

Яндекс.Метрика



Powered by Seditio