Космическое Раскрытие – 3: Новый инсайдер начинает душераздирающее путешествие

Интервью Джея Вайднера с Тони Родригесом

Вторник, 19 марта 2019 года

Д.В.: Сегодня с нами Тони Родригес. Он утверждает, что вступил в ТКП. Привет, Тони.

Т.Р.: Привет, Джей.

Д.В.: Итак, давайте начнем с самого начала.

Т.Р.: Я вырос на ферме.

[more]

В южной части штата Мичиган, в городке Ипсиланти, на участке площадью 0,05 кв. км находился фермерский дом, которому в то время исполнилось 100 лет. Я ходил в начальную школу Old Brick, и по большей части жил обычной детской жизнью.

Начальная школа Old Brick

Полагаю, когда все началось, мне было 9 лет.

Д.В.: Совсем ребенок. Почему забрали девятилетнего ребенка?

Т.Р.: Тогда я учился в 4 классе. В 3 классе я показал прекрасные результаты в тестах на выявление способностей. По странному стечению обстоятельств, именно тогда школе впервые выделили финансирование на новую программу, которая называлась “талантливые и одаренные”.

Д.В.: Да, я знаю эту программу.

Т.Р.: Думаю, она существует до сих пор.

Д.В.: Да.

Т.Р.: Еще в третьем классе учителей просили искать умных детей. Таких оказалось 5% учащихся, и я вошел в их число. В четвертом классе эту новость сообщили моим родителям. Мы встречались каждую среду в 9 часов утра в библиотеке. Класс был направлен на продвинутое обучение – исследование.

В то время Интернета еще не было, поэтому нас обучали мыслить самостоятельно, творчески, и проводить свое собственное исследование. Вот такой был класс. Что касается меня, я оказался младшим из пяти детей и мог этим хвалиться. Дело в том, что обычно самый младший ребенок не всегда самый быстрый и приятный. В моем случае это означало, что я умный, и я очень этим гордился. Я пошел в этот класс, где встретил детей умнее себя, и это ранило мое самолюбие.

Д.В.: Понятно.

Т.Р.: Одним из детей был ребенок, который… Его IQ составлял 200. Он рассуждал как взрослый и часто указывал учителю, как вести класс. Меня обижало то, что я не был самым умным. Дома я считался самым умным и сильно этим гордился. И вот появился этот мальчик, потрясающе умный и зрелый, но немного не в себе. В общем, мы не ладили, и я его дразнил. Мы соперничали, и я вредничал.

Учитель давал задание. Мы сидели на диване в библиотеке, получали книги и занимались исследованием. Однажды, когда мы находились в библиотеке, этот мальчик сказал: “Мой папа – Иллюминат. А твой кто?” Он произносил это очень снисходительно, и я не знал, что ответить. “Мой папа работает на Дженерал Моторс. Это замечательная работа”.

Я даже ничего не подумал. Но это запомнилось потому, что его поведение очень отличалось от поведения тех, кого я знал в то время.

Д.В.: То есть, мальчик был весьма эксцентричным?

Т.Р.: Очень. Его отец оказался в городке, чтобы договориться о контракте между двумя корпорациями, расположенными в этом регионе.

Д.В.: Какой это был год?

Т.Р.: Учебный год 1981-1982. Его отец появился позже в том году. Полагаю, в апреле, но это только примерно. Все происходило так давно. Его отец был судьей на ярмарке научных проектов учащихся, и наш классный учитель… Я не буду упоминать ее имя. Она говорила, что отец мальчика представляет собой самого образованного человека, с которым она когда-либо сталкивалась. У него было больше докторских степеней, чем она считала возможным.

Мы устроили выставку в кафетерии. Проходя мимо мальчика и его отца, я услышал, как он, специально, чтобы я слышал, сказал: “Папа, это тот самый парень, который постоянно подрывает мою уверенность в себе”. Затем между ними состоялся странный разговор. Они пользовались очень странными словами. Отец сказал: “Может, пошлем его в один из наших проектов?”

В то время я даже не задумался об этом. Я просто продолжил свой день. Знаете, в то время я был самоуверенным.

Д.В.: Ясно.

Т.Р.: Полагаю, если бы со мной ничего не произошло, я был бы абсолютно другим человеком.

Д.В.: Возможно.

Т.Р.: С тех пор я больше не был самоуверенным человеком. Итак, отец мальчика сказал: “Так и поступим”. На что мальчик возразил: “Он не заслуживает этого”. На что отец строго заметил: “Тебе следует научиться лучше управлять своими активами”. Что-то вроде того. Тем временем, день продолжался, и все случилось той же ночью.

Д.В.: То есть, отец преподнес сыну урок жесткости.

Т.Р.: Возможно, и урок мне – не быть таким заносчивым. И это сработало. В ту же ночь или через пару ночей, почти сразу же после ярмарки, я проснулся ночью в своей спальне в фермерском доме, и увидел прямо перед лицом существо.

Я подумал, что это мой отец. Он всегда любил пошутить, поэтому я подумал, что он надел маску. Я сказал: “Папа, сними маску. Уже полночь”. Я потянулся и прикоснулся к маске. Существо просто стояло рядом и хранимо мертвое молчание – Серый, типичный Серый. Я коснулся существа, оно было холодным, влажным и очень пористым. Знаете, такие гигантские поры. Я вскрикнул “Ах”. Как только я отреагировал, меня парализовало. Я не мог двигаться. Я мог двигать глазами, но ничем больше. Затем, рядом с кроватью, я увидел еще 2-х или 3-х существ, похожих на рептилий.

Не могу назвать их пришельцами, но они явно были инопланетянами.

Д.В.: Как они выглядели?

Т.Р.: В капюшонах. Похожие на рептилий. Рост приблизительно 0,9-1,2 м.

Д.В.: Такие низкорослые?

Т.Р.: Да. Они вошли, подхватили меня и подняли на 30 см над кроватью. Потом произошла вспышка света. Полагаю, меня вынесли через окно, но сначала случилась вспышка света, лишившая меня ориентации. Помню, потом я оказался на столе. Полностью раздетый я лежал на столе, сделанном из нержавеющей стали. Помещение было круглым.

В то время у меня было плохое зрение. С тех пор я перенес операцию по лазерной коррекции зрения. Но тогда я страдал сильной близорукостью. Итак, я находился в комнате, и, поскольку со мной не было очков, все выглядело расплывчато как в тумане. Существа провели несколько тестов. Они укололи меня сюда (указывает на шею, сзади, чуть ниже левого уха), и это было очень болезненно.

Низкорослый рептилоид общался со мной телепатически. Он был телепатом. Он произнес: “Мы собираемся провести несколько тестов. Нам нужна твоя помощь”. Думаю, это и был мой первый контакт. Я еще подумал, что наконец-то приземлились инопланетяне. “Я знал, что вы настоящие. Наконец-то, вы появились, и я намерен это доказать”.

Поймите, тогда я был ребенком, собиравшимся вернуться домой и рассказать родителям о том, что встречался с инопланетянами. Рептилоид сказал: “Нам нужно одолжить…” Вот его точные слова: “Нам нужно одолжить твое сознание. Ты ведь нам поможешь? Хочешь нам помочь?” Конечно, я согласился. Затем другой рептилоид сказал…

Д.В.: То есть, тогда Вы совсем не испугались?

Т.Р.: Знаете, они приходят и кажутся такими… “Мы не собираемся причинить тебе вред. С тобой не случится ничего плохого. Мы вернем тебя. С тобой все будет хорошо”. Конечно, сначала я очень испугался, но они были очень-очень – “мы не собираемся причинить тебе вред”. Я сказал, что они уже сделали это. Но, повторяю, они были очень-очень убедительны, поэтому в то время я думал, что попал в хорошие руки.

Я ведь был ребенком, и до этого никогда не оказывался в плохих руках. У меня не было причин бояться. Рептилоид повторил: “Мы намерены одолжить твое сознание, ты исчезнешь на 20 лет”. Тогда я ответил: “Нет. Я не могу этого сделать. У меня есть мама, папа, моя семья. Я не могу уйти”. Тогда рептилоид объяснил: “Нет, ты вернешься к семье на следующий день. Все будет так, как будто ты никуда не уходил, но ты проживешь дополнительное время. Для тебя это станет огромным благословением”.

Знаете, он был обязан просить согласия. Находившийся в комнате Серый был выше ростом и с более длинной шеей, чем те, которые забирали меня из спальни. Выше ростом и с более длинной шеей. Он сказал: “Ты должен дать свое согласие”. Затем повторил в третий раз: “Нам нужно одолжить твое сознание”. Тогда я ответил: “Ладно, если вы так уверены в том, что говорите”.

В общем, все происходило так, как показано в случае Тревиса Уолтона в фильме Огонь в небе (режиссер Роберт Либерман, 1993 год).

Меня уложили на стол. Рептилоид вновь успокоил меня: “Мы не собираемся причинить тебе вред. С тобой все будет хорошо”. Затем они набросили на меня нечто вроде простыни из латекса или тонкой резины, и стол плотно прижал края простыни. Внутри образовался вакуум. Я не мог дышать. Я судорожно открывал рот, но воздух заканчивался. Тогда рептилоид взял скальпель и прорезал в простыне дыру так, чтобы я мог дышать. Тогда я подумал: “Эй, Вы же обещали не причинять мне вред”.

На что рептилоид ответил: “Тебе не причинили никакого вреда”. Ну, а если бы я задохнулся. Откуда вы знаете, когда именно следует делать дырку?” На что он заметил, что такое происходит со всеми. Затем они прорезали дыру вокруг моего глаза, желая провести тест и выявить доминирующий глаз. Потом появилась золотая игла и вонзилась прямо в слезный проток. Я чувствовал себя как в аду, как будто меня засасывает. Ну, знаете, как когда вас ударяют, и вы видите звезды?

Д.В.: Да.

Т.Р.: Так вот, ощущение было в тысячу раз сильнее. Следующее, что я вспоминаю, – я проснулся и не помнил ни мамы, ни папы, никого и ничего. Возникла полная амнезия. Я оказался в пустыне.

Д.В.: Вам стерли память?

Т.Р.: Я не помнил своей семьи.

Д.В.: Память обо всей жизнь? Вам ведь было всего 9 лет, и Вы ничего не помнили?

Т.Р.: Да.

Д.В.: А то, чему Вас учили в школе?

Т.Р.: Ничего. Я мог говорить по-английски, кое-какие воспоминания оставались, но не о школе. Я не помнил ни кто я, ни откуда пришел. Я проснулся. Рядом со мной находился человек, высокий кудрявый парень в очках с толстыми стеклами.

Д.В.: Вы говорили, что оказались в пустыне?

Т.Р.: Да. Я обнаружил это место гораздо позже и установил, что это была авиабаза Иниокёрн. Там были передвижные сооружения.

Д.В.: В Калифорнии?

Т.Р.: В Южной Калифорнии, рядом с China Lake. Все выглядело как старое изношенное больничное оборудование. Еще там была медсестра. Парень сказал, что меня собираются проверить на рефлексы. Он поинтересовался, помню ли я маму или папу. Я ответил, что нет. Затем он спросил, помню ли я братьев, и, вообще, были ли у меня братья или сестры. Я сказал, что нет. Потом он велел мне идти и ложиться.

Я чувствовал себя ужасно. Меня тошнило, и мне позволили поспать. Следующее утро началось со стандартной… С тех пор, после проведения исследования, я узнал, что это была стандартная программа контроля над разумом посредством травмы, то есть обычная программа МК Ультра.

Д.В.: Зачем такое проделывали с Вами?

Т.Р.: Ну, это самая трудная часть всего опыта. После всех 20-ти лет, через которые я прошел, безусловно, рассказывать об этом труднее всего. Это рана, которая не заживает до сих пор. По завершению программы наше поведение полностью изменилось. Это был последний раз, когда я ощущал себя самим собой. После нее я уже никогда не оставался прежним. Нас били электрическим током, а потом заставляли смотреть фильмы.

Д.В.: Что-то вроде Заводного апельсина Стэнли Кубрика (1971)?

Т.Р.: Похоже. На нас одевали что-то, похожее на старые мотоциклетные шлемы 1970-х годов, и пропускали через них электрический ток. Знаете, это сильно ранит. Была шкала. В кое-какие дни ток был сильнее, в другие слабее. Кроме того, нас накачивали наркотиками. Чем-то наподобие ЛСД, неким видом галлюциногена. Точно я не знаю.

Вообще-то, я еще об этом не рассказывал. В то время, после удара током, медбрат спрашивал, помню ли я маму и папу, и, вообще, помню ли я что-нибудь. Он говорил, что я ничего не помню потому, что являюсь клоном. По крайней мере, он так думал. Был ли я клоном или нет, не знаю. Я проходил через это, я это помню.

Нынешний я – это я. У меня есть свидетельство о рождении, я – обычный человек. Возможно, тогда я был клоном с пересаженным сознанием.

Д.В.: Что происходило дальше? Что с Вами делали?

Т.Р.: Кульминацией программы, в которой я участвовал, было следующее: Нас помещали в кислородную палатку и понижали содержание кислорода. Когда вы почти умирали, и сердце останавливалось, раздавался звонок.

Д.В.: То есть, пытались определить, способны ли вы жить в условиях пониженного содержания кислорода?

Т.Р.: Вас доводят почти до смерти, и когда, по существу, вы уже умерли, звонил звонок, и уровень кислорода повышался.Я приходил в себя и… Как сейчас помню те первые несколько минут, когда уровень кислорода повышался. Такое продолжалось часами. Со временем, все доходило до того, что я ощущал себя в туннеле. Знаете, в том туннеле, в котором вы оказываетесь, когда уходите. Вот такой опыт.

Постепенно я оказывался все ближе и ближе к смерти. Помню, что тогда я говорил: “Оставьте ребенка в покое”. Причем, я произносил эти слова не как маленький ребенок, а как взрослый. Я повторял: “Оставьте ребенка в покое, иначе я заставлю вас об этом пожалеть”. Медбрат отвел меня к врачу. К тому моменту я уже мог заставлять свет в комнате мерцать. Я заработал право перейти на следующую стадию программы, так называемую стадию программирования тета.

Д.В.: То есть, на самом деле, пытались добиться того, чтобы Ваше Высшее Я внедрялось в…?

Т.Р.: Да, происходило именно это.

Д.В.: Интересно.

Т.Р.: Так я научился входить в состояние тета. За этим последовало всего несколько недель обучения ясновидению.

Д.В.: Они подумали, что Вы достаточно квалифицированы для того, чтобы стать ясновидящим? Именно это являлось целью программы контроля над разумом посредством травмы?

Т.Р.: Затем мы прошли проверки на ясновидение. Дальше – больше. Нам делали… Мне делали внутривенный укол с наркотиком, и я терял сознание. Когда я приходил в себя, люди поражались тому, что я говорил в бессознательном состоянии. Такое происходило…

На временной линии “20 и назад”, возможно, такое происходило с 12-13 до 16 лет. Потом появился военный, и нас перевели в программу физической подготовки. Они хотели, чтобы мы были в форме. По утрам мы получали и принимали таблетки. Затем занимались физическими упражнениями, летом на открытом воздухе, зимой в холодном подвале. Однажды таблетки сменили, и я заболел.

В реальной жизни у меня сильная аллергия на кодеин. По-видимому, в новых таблетках содержался кодеин. В первый день я сразу же заболел, а на третий день меня рвало здесь и там. Тогда они сказали: “Если ты не привыкнешь к новым таблеткам, тебе придется пойти в армию”. Так и случилось.

Д.В.: Вот когда Вы попали в ТКП.

Т.Р.: Там стоял фургон, в котором находились какие-то парни. Мне сделали укол, и я отключился. А когда пришел в себя, оказалось, что я уже больше не на Земле. Меня переводили на лунную базу. Полностью пришел в себя я уже на базе, а в то время все происходило как в тумане. На взлетно-посадочную полосу опустился стандартный треугольный космический корабль TR-3B. К нему подали трап, по которому мы поднялись на корабль. Нас было 80-100 человек. Мы вошли и расселись.

Внутри все было как в обычном самолете, кроме широких рядов, по 20-30 сидений шириной. Корабль взлетел. Когда мы приблизились к Луне, стена справа стала прозрачной, а пилот обратился к нам по интеркому. Ну, все как в обычном самолете, когда вы пролетаете над чем-то интересным. “Если вы посмотрите направо, то увидите Гранд Каньон”. Пилот сказал:“Это база, одна из наших баз. Посмотрите, и вы ее увидите”. С того места, где сидел я, базы видно не было.

Но когда мы подлетали к следующей базе, к которой направлялись, стала прозрачной стена корабля с моей стороны, исмог ее увидеть.

Пилот рассказывал, что Пентагон проектировался настолько надежно, что они сэкономили деньги на этой базе, воспользовавшись тем же самым шаблоном. Поэтому база выглядела точно как Пентагон. Затем стена восстановила свой обычный вид, мы приземлились, вошли в док и остановились. Мы вышли из корабля..

Д.В.: Интересно. Что происходило дальше?

Т.Р.: Я оказался в комнате, напоминавшей компьютерную лабораторию в городке колледжа. Большой комнате с довольно высоким потолком и рядом компьютеров. На этот раз инструкции давал Серый, телепатически. По утрам он рассаживал нас и капал в глаза капли, содержащие наркотики. Также, имелись терминалы, на которые мы клали головы так, чтобы глаза оказывались прямо перед экраном. Потом начинался просмотр фильмов.

Имелись наушники. Сначала, на протяжении несколько минут, в них звучала стереофоническая болтовня, затем она умолкала. Затем определяли, какой наркотик обладает большим действием на вас. Потом начинались фильмы, тренировочные фильмы. Думаю, нас не готовили в солдаты. Нас готовили в качестве “пушечного мяса” для солдат.

В нас вырабатывали реакцию “сражайся или убегай”. Это были фильмы и странные клипы, которые, в основном,… Например, записи человеческого голоса о том, что самое лучшее, что вы можете сделать для своего брата, это отдать свою жизнь. У вас есть два выбора. Вы можете бежать или вы можете сражаться, причем самый прекрасный выбор – это сражаться. Запись голоса проигрывалась часами.

Д.В.: То есть, Вас вновь вернули в программу контроля над разумом?

Т.Р.: Вот именно.

Д.В.: Только на этот раз готовили для армии?

Т.Р.: Так оно и было. Я понятия не имею, как долго это продолжалось. Это длилось какое-то время, затем началось кое-что другое. Нас помещали в машину, которая как бы измеряла нашу силу. Делали хирургическую операцию, а потом засовывали в машину, измерявшую диапазон движения и насколько человек силен. Но такое проводилось нерегулярно, чтобы не отвлекать от просмотра учебных материалов. Я никогда не стрелял из какого-либо оружия.

Д.В.: Имелись ли там окна, через которые можно было видеть Луну или что-то еще?

Т.Р.: Нет. Был коридор в мою комнату и коридор, ведущий в лабораторию.

Д.В.: И все. Как долго это длилось?

Т.Р.: Может, месяц, может пару месяцев. Использовались наркотики. От нас хотели чего-то определенного: “Можешь ли ты нарисовать картинку?” Поймите, мы постоянно пребывали под действием наркотиков.

Д.В.: Помните ли Вы, о чем были фильмы?

Т.Р.: Реакция “сражайся или убегай”.

Д.В.: И только? Никаких тренировок с оружием или чем-то подобным?

Т.Р.: Нет.

Д.В.: В общем, просто психологическая обработка.

Т.Р.: Когда она завершилась, нас оставалось всего 12 человек. Дальше нас везли на меньшем корабле. Мы вошли в ангар и отправились на еще одну базу на Луне.

Долетели, выгрузились, а там нас уже ждали сержанты-инструкторы по строевой подготовке. “Стоять смирно”. Нас повели вниз. “Смотреть только на спину идущего впереди и никуда больше, идти колонной по одному”.Нас долго вели вниз по коридору, а затем лифт повез нас вниз. Нас сопровождали до двери, большой серой двери, а потом провели испытательный пробег.

Это был оперативный испытательный пробег. Каждому дали жестяную банку, похожую на банку крема для бритья, с красной кнопкой наверху, размером, возможно, с небольшую бутылку с энергетическим напитком. Они сказали: “Как только вы пройдете через… “ С нами был сержант-инструктор. Он говорил очень-очень резко, очень раздраженно.

“Как только вы пройдете через дверь, там будет оружие. Если вы увидите что-то, что будет угрожать вам или вашим друзьям, вы должны сделать все правильно и устранить угрозу”. Таковы были наши инструкции. Сержант-инструктор ушел. Мы стояли и долго ждали. Возможно, 30-40 минут, по стойке смирно. Повторяю, нас было 12 человек.

Д.В.: Вы находили внутри? Или вас сняли с корабля и поместили в…?

Т.Р.: Я уже говорил, что все происходило в коридоре. Затем дверь открылась сама по себе. Нас повели внутрь. Потом провели медицинский осмотр в госпитале, в одной большой комнате с кроватями, на которых мы потом спали. На следующее утро нас погрузили в тот же самый корабль, с широкими рядами. Так я отправился на Марс.

Мы кружили по орбите вокруг Марса, поскольку у нас не было разрешения на посадку. Кстати, добрались до него мы довольно быстро, но не сразу получили разрешения на посадку. Мы оставались на орбите несколько часов, потом пилот отключил гравитацию и сказал: “Если вы хотите попробовать нулевую гравитацию, сейчас у вас появится шанс. У вас будет полчаса. Я отключу гравитацию”. На самом корабле гравитация была искусственной.

Тогда я был слишком напуган и потом очень об этом сожалел. Мне всегда хотелось испытать нулевую гравитацию, и, как оказалось, это был мой единственный шанс. Другие парни воспользовались ситуацией и совершали перевороты. Там были шесты. Через каждые несколько рядов сидений располагались шесты, за которые можно было ухватиться и ориентировать себя так, чтобы никогда не оказываться слишком далеко от того, за что можно было схватиться в случае нулевой гравитации. В общем. Ребята совершали перевороты и все такое. Это выглядело забавно.

Д.В.: Как работала гравитация на таких кораблях?

Т.Р.: На Церере я видел, как везде устанавливается гравитационное покрытие.

Д.В.: То есть, на полах есть покрытие?

Т.Р.: Толстое гравитационное…

Д.В.: Электро-гравитационное или…?

Т.Р.: Да, оно снабжалось энергией. В общем, толстое механизированное покрытие с цилиндрами внутри и сеткой наверху. Оно создавало гравитацию.

Д.В.: Просто под запись, Вы не первый, кто рассказывает мне об этом почти в одних и тех же деталях.

Т.Р.: Ну, я был потрясен, когда увидел, что такое покрытие тянется на целые километры. На многие километры. Каждый раз они открывали… Однажды я работал в шахте и видел, как это делалось. Сначала территория расчищается в условиях микрогравитации, а затем сразу же устанавливается покрытие. Я наблюдал, как укладывается покрытие – плитки. Затем все они подключались к сети. Но больше всего меня потрясало то, какое огромное количество энергии требовалось на подключение покрытия, пола размером с город. Я всегда поражался. Точно такое же покрытие имелось и на космических кораблях.

Д.В.: Именно таким покрытием пользовались в качестве пола?

Т.Р.: Позже мне приходилось работать на кораблях, где были места с гравитационными искажениями, из-за двигателя или по какой-то другой причине, и я всегда прокрадывался в них и пытался поиграть. Обычно это было место, где гравитация оказывалась на 55-60% меньше. То есть, я пребывал в обычной гравитации, а потом оказывался в меньшей гравитации.

Д.В.: Щекотали нервы?

Т.Р.: Это было забавно. Мой небольшой утренний ритуал, всегда заставлявший сожалеть о том, что я не испытал нулевую гравитацию, когда подвернулся шанс.

Д.В.: Итак, Вы находитесь в ангаре. Только что корабль приземлился на Марсе. Наконец, Вы оказались там.

Т.Р.: Нас выгрузили, собрали и сразу жепоместили в меньший корабль. Мы взлетели и направились на промежуточную базу. Все происходило очень быстро.

Д.В.: Могли ли Вы что-то видеть из окон?

Т.Р.: Только небо. На этот раз мы сидели рядами. Через полчаса мы прибыли на промежуточную базу. Она находилась под поверхностью планеты и имела, по-видимому, 5 уровней.

Верхний уровень отводился арсеналам и медицине. Еще были два других уровня. Нас спустили на самый нижний уровень, где все жили, и выделили отсеки. Это была заброшенная промежуточная база или какая-то вторичная база, вся покрытая цветовыми кодами, яркими пастельными цветами. Выглядела она просто смехотворно, ну, как детский сад. Все покрыто цветовыми кодами. На стенах имелись линии, ведущие в желтую область, оранжевую или голубую.

В середине находился кафетерий. Он располагался немного в стороне от того места, где находились мы. Нам выделили отсеки, в которых установили кровати. Там мы и обитали. Отдельных комнат не полагалось.

Д.В.: Отдельных комнат на одного человека?

Т.Р.: Нет. Представьте большой офис с отсеками, где могут работать 50 человек, большой пустой офис. Он разделен на 12 отсеков, в которых просто установлены кровати ничего больше. Первые несколько недель мы вообще ничего не делали. Время от времени забирали шестерых, а потом других шестерых. На другой стороне коридора находилась общая ванная, там мы принимали душ по утрам. Потом шли в кафетерий.

Таких офисов было несколько, поэтому, полагаю, место было достаточно большим, чтобы вместить 100-200 человек, а нас было всего 50. Как я уже говорил, место выглядело заброшенным. С нами были американские солдаты и офицеры, 20-30 солдат. Но это мои догадки.

Однажды нам даже сообщили кое-какую информацию. На лифте мы поднялись наверх. Затем нам выдали специальные костюмы, очень удобные, сделанные из какой-то гибкой ткани. К костюму пристегивался шлем с выдающимся вперед конусом, но он был открыт. В принципе, воздухом Марса можно дышать, но при необходимости шлем обеспечивал дополнительный приток кислорода. Также нам дали по небольшому рюкзачку.

Д.В.: Вы хотите сказать, что марсианским воздухом можно дышать?

Т.Р.: Да.

Д.В.: Интересно.

Т.Р.: Не знаю, был ли это результат хирургических операций, которые нам делали, или нет. В самом начале, когда меня забрали, мне делали одну хирургическую операцию за другой. Что со мной делали, не знаю.

Д.В.: Итак, Вы считаете, что эта база принадлежала армии США, поскольку на ней были солдаты ВМС?

Т.Р.: Это была программа США. Бесспорно. До нашего сведения довели, что это база США, но действовала она по-другому, не так, как мы привыкли на Земле, и что нам придется все делать по-другому.

Д.В.: Кто покорил Марс первым, США? Американцы попали туда первыми?

Т.Р.: История мне не известна. Как я уже говорил, мы находились далеко от многих… Изначально мы приземлились вдали от более густо населенных мест. Нам выдали специальные костюмы. К правому рукаву костюма крепилось квадратное оружие, рельсовое ружье. На локте сверху имелась рукоятка, за нее можно было хвататься. Когда вы отпускали рукоятку, она как бы отходила в сторону. Ее можно было хватать, опускать вниз, и это приводило ружье в действие. Ружье намертво прикреплялось к руке, и безопаснее всего было не трогать рукоятку. Кстати, меня никогда не учили стрелять по цели.

Костюм был очень легким, поэтому на Марсе я чувствовал себя легче. Выйдя за дверь, мы оказались вне гравитационного покрытия. Поэтому передвигаться было затруднительно. Солдаты…

Нас всегда сопровождали солдаты в защитных скафандрах. Они носили защитные камуфляжные костюмы. У них был более полный обзор, и можно было видеть электронику. Кроме того, большие ружья. В общем, выглядели они весьма впечатляюще. Они могли бегать и прыгать, как на Земле, а мы – нет. Если мы пытались бежать, бег переходил в прыжки. А солдаты легко могли бегать, потому что костюм был достаточно тяжелым, чтобы пригибать к поверхности планеты.

Д.В.: То есть, солдаты могли больше контролировать ситуацию?

Т.Р.: Безусловно. Итак, мы вышли наружу, шестеро из нас. Вообще, наша группа состояла из шести нас и двух солдат.

Мы вышли за дверь и окунулись в окружающую среду. На Марсе было утро, светло-голубое небо. Из-за меньшей гравитации я хорошо запомнил этот момент. Чтобы мы скорее освоились, нам приказали бежать отсюда досюда. Как я уже говорил, первая пара шагов, когда мы ускорялись, далась нам легко, а потом бег превратился в прыжки.

Д.В.: Вы же могли пораниться, не так ли?

Т.Р.: Да, мы постоянно падали. К тому же, я не был так хорошо подготовлен физически, как другие парни. Были парни гораздо быстрее, чем я. Неподалеку я заметил небольшой кратер, подошел к нему и начал бегать вокруг него.

Д.В.: Должно быть, это было забавно?

Т.Р.: По крайней мере, мне удавалось бегать как обычно. Тогда я позвал других ребят. На что последовал приказ: “Отставить. Встать в строй“. Это я помню. Эти ключевые воспоминания навсегда остались со мной – бег вокруг кратера – потому что, зная, что я могу умереть в любую минуту, это было забавно. Вот почему это так много значило для меня.

Далее мы пустились в длительную прогулку. Повсюду имелись руины. Камни… Знаете, люди на пляже всегда складывают замки из камешков. Здесь же камни были высокими и гигантскими. Мы проходили через местность, на которой повсюду стояли руины.

Д.В.: Насколько высокие?

Т.Р.: Девять метров.

Д.В.: Держу пари, что это впечатляло.

Т.Р.: Конечно, кто-то ведь их строил, не мы. Мы удалились на какое-то расстояние, а потом вернулись обратно. Такова была наша первая миссия. На следующий день или через несколько дней на подобную прогулку отправилась другая группа, другие 6 человек.

Д.В.: Вы продолжаете настаивать на том, что играли роль “пушечного мяса” для солдат? Означает ли это, что вас тренировали умирать? Вы ведь это хотите сказать, не так ли?

Т.Р.: Безусловно.

Д.В.: Вас готовили к совершению самоубийства?

Т.Р.: Мы были отвлекающим маневром, приманкой, чтобы другие солдаты отходили от нас и располагались на возвышенности с более тяжелым оружием. Итак, наша первая миссия завершилась. Ничего не произошло. Мы вернулись после длительной прогулки. Затем в путь отправилась вторая группа. Тем временем, мы сидели в своем отсеке и ничего не делали.

Д.В.: Типичная армейская рутина.

Т.Р.: Такой была моя жизнь на протяжении недели или двух. Потом нас направили на выполнение следующей миссии. Первая миссия выполнялась утром, вторая – в середине дня, третья – вечером, в сумерки.

Д.В.: То есть, вас приучали к окружающей среде?

Т.Р.: Да. По-видимому, так все планировалось. Нам не полагалось знать слишком много. Когда мы выполнили вторую миссию и вернулись обратно, все остальные пребывали в страшном волнении. Как только мы ушли, возле базы появились жившие на планете инсектоиды. Мы никогда не видели инсектоидов, потому что их выгнали из сооружения. Мы ничего не знали. Мы уходили в пустыню, возвращались и пребывали в полном неведении, а все оставшиеся жутко волновались. Оказалось, что мы получили самые высшие оценки по всем тестам. Настало время переходить к абсолютно новой программе – испытательному пробегу к инсектоидам.

Д.В.: Интересно. То есть, врагами были инсектоиды, с которыми вы сражались?

Т.Р.: Да. В ходе третьей миссии нам предстояло двигаться вдоль подножия горы, прямо рядом с подножием, по направлению к плоской местности и пересечь ее. Гора как бы закруглялась. Нам предписывалось пересечь плоскую местность, встретиться с солдатами и вернуться. Полагаю, расстояния измерялись в километрах. Мы должны были удалиться на 4 км туда и вернуться на 4 км обратно, что-то вроде того.

Итак, мы отправились в путь. Погода была паршивой. Дул сильный ветер, и буквально через несколько минут в воздухе поднялись тучи пыли. В общем, погода была ужасной.

Д.В.: Пыльная буря?

Т.Р.: Пыль. Густые облака. Тихий ужас. Мы начали движение. На горе находились двое солдат, а мы двигались вдоль подножья так, чтобы они все время могли нас видеть. Затем мы начали удаляться от них и знали это. Трое парней заспорили. Они говорили, что нам нужно оставаться близко к горе. Я же настаивал на том, что нам следует придерживаться карты, идти своим путем и пересекать плоскую местность. Я спрашивал: “Вы хотите попасть в беду или идти дальше?” Ввязавшись в спор, мы начали драться.

Д.В.: Ребята боялись выходить на открытое место?

Т.Р.: Поймите, мы были ментально ущербными людьми. В любом случае, мы не были хулиганами. Все мы… Каждый боялся за себя.

Д.В.: Конечно, вы были наживкой. Вы знали, что, если выйдете на открытое место, это может быть очень опасно.

Т.Р.: Нам говорили, что мы сможем услышать приближение инсектоидов. И если мы их увидим, нам надлежало убить их как можно больше. Итак, трое парней отделились от нас и ушли. Тем временем погода стремительно ухудшалась, поднимался сильный ветер. Парни шли параллельно горе, чтобы солдаты могли их видеть. Мы же следовали предписанному курсу. Когда мы уже удалились на приличное расстояние, погода стала ужасной. Сильно потемнело.

Д.В.: Не так, как ночью, а от пыли?

Т.Р.: Представьте темноту во время бури. И тут мы что-то услышали, что-то позади нас…

Д.В.: Щелчки?

Т.Р.: …явно двигалось. Звук напоминал топот лошадей, почти как лошади, но не совсем. Мы “их” услышали; радист включил радиопередатчик и произнес: “Нам нужна помощь. Контакт. Контакт”. В ответ нам велели подняться на возвышенность, подняться туда, откуда они смогли бы нас видеть. Они знали, где мы находимся, у них имелись наши координаты, но им нужно было увидеть нас физически. И еще, знаете? Ну, как когда в бурю, хотя и облачно, но можно увидеть луч Солнца? Сквозь облака просачивались лучи Солнца, и один из них падал как раз на холм. Нам велели бежать так быстро, как только можно.

Я оказался впереди, но, как уже говорилось, бег быстро перешел в прыжки. Там были песчаные дюны, и мы прыгали с вершины одной дюны на вершину другой. Меня обогнали другие парни, поскольку они двигались быстрее, чем я. Затем позади нас показался рой, состоящий из 30-ти насекомых.

Они летели чуть в стороне от меня. Насекомые были меньше, очень похожие на жуков, на бегу они хлопали крыльями. Крылья помогали им бежать быстрее. В общем, они прыгали, и у них были крылья. Я выстрелил и тут же оказался в самой середине роя. Я прыгал с дюны на дюну и стрелял из ружья. Конечно, я ни в кого не попал.

Один инсектоид оказался позади меня и откусил мою руку прямо вместе с ружьем. Я почувствовал, как он встал на меня. Я пребывал в полном шоке и думал, что уже мертв. Я слышал, как убивали двух парней, находившихся впереди меня. Их либо ели, либо рвали на куски. Позже я нашел их тела.

Потом я сел, что-то тянуло меня к земле. На мне стоял инсектоид. Помню, тогда я просто повторял: “Пожалуйста, не убивайте меня. Пожалуйста, не убивайте меня”. Вся психологическая подготовка вылетела в трубу, пошла коту под хвост. Все, на что меня программировали… Я не хотел умирать. Я знал, что в жизни мне суждено что-то еще.

Не знаю, как “жук” это сделал, но он поднял меня. В этот момент из-за дюны появился третий вид инсектоидов, отличавшийся от двух других. Они сильно отличались и даже передвигались по-другому. Рядом со мной оказался один из них. Передвигался он очень странно, и при этом двигал головой. На голове были две антенны, заканчивавшиеся шариками на самом верху.

Д.В.: Представляю, как Вы истекали кровью.

Т.Р.: Я был в шоке от того, что лишился руки. Инсектоид-богомол медленно приближался ко мне, неуклюже двигая головой. Когда он подполз ко мне достаточно близко, чтобы оказаться лицом к лицу… Я пребывал в полном шоке и не мог поверить в происходившее. Я был вне себя. Когда рассказывают о людях, попавших в автомобильную катастрофу, говорят, что они впадают в шок. Вот и я пребывал в полном шоке.

Тем временем, я просто продолжал умолять: “Пожалуйста, не убивайте меня. Пожалуйста, я не хочу умирать. Я не хочу умирать”. Я был весь в слезах. Когда инсектоид оказался лицом к лицу со мной, я заметил мандибулы. Они играли роль антенн. Мандибулы мягко двигались и входили в меня. И тут, внезапно, я уснул и вернулся в Южную Калифорнию, на авиабазу Иниокёрн.

Д.В.: Что происходило с богомолом? Он пытался решить, убить Вас или нет?

Т.Р.: Я чувствовал себя как во сне. Как будто стою в какой-то комнате.

Д.В.: Ох, богомол пытался проникнуть в Ваши воспоминания?

Т.Р.: Да. Он все время как бы находился со мной, прошел через всю мою жизнь. Мы прошли внутрь марсианской базы, и он показал мне отсек, в котором я спал. Отсек был пуст. Там не было никого, кроме нас. В общем, все было как во сне, но с ним воспоминания как бы оживали. Он все время что-то объяснял. Я не мог слышать то, что он говорил, но чувствовал, что он описывает обстановку кому-то другому, кому-то еще. Не другим насекомым, находившимся рядом с нами, а кому-то издалека.

Он описывал все, что видел. Он прошел через всю мою жизнь и закончил тем, что показал мне гостиную в доме моих родителей, откуда меня забирали, и который я совсем не помнил. Он сказал: “Вот кто ты на самом деле”. И продолжил: “Мы собираемся выяснить твою цель, твое предназначение”. В конце он добавил: “Твое предназначение не в том, чтобы быть убитым. Это не твое. Ты можешь жить”.

На следующее утро я пришел в себя на больничной койке. Меня допросили, провели медицинское обследование и приступили к лечению. Затем вернули в лифт и… аннулировали нашу программу. Программа была закрыта. Перед этим ее тщательно проанализировали. Мне сообщили, что все заморожено, провели стратегический анализ и решили закрыть программу. А ведь деятельность всей базы вращалась вокруг нашей программы.

Д.В.: Тони, это потрясающая история. Это все, что я могу сказать. Мне бы хотелось поблагодарить Вас за мужество, появление на программе и рассказ. Большое спасибо.