Глава 9
В поисках выхода
Прямо здесь, в моей комнате, Дон, Брэд и я делили с Брэндой кальян. Мы нашли спрятанный в подвале древний реликт 1970-х годов. Устройство было темно-голубым и выглядело как две крошечные прозрачные электрические лампочки, соединенные донышками друг с другом. Безупречное лицо Брэнды светилось совершенным величием, когда, вызвав бульканье воды в кальяне, она затянулась еще раз, только для того, чтобы с шумом откашляться через секунду. В доме висели толстые клубы дыма, только на этот раз это была не калийная селитра, и я не спешил от него избавиться. Затем Брэнда спросила, можно ли вытряхнуть последний пепел, поскольку все мы уже закончили, и я ответил: “Конечно”. Она сделала это так хорошо, как только смогла, а потом у Дона появилась великолепная идея. Он перевернул кальян и высыпал остатки холодного пепла ей в руку. “О, Дон, ты гений”. Прежде, чем она закончила предложение, кальян издал хлюпающий звук, и омерзительная коричневая вода полилась прямо на ее тесные вытравленные кислотой синие джинсы. “О, Дон, ты дырка от задницы!” Все снова засмеялись, и смеялись до тех пор, пока с трудом перевели дух.
[more]После этого Брэнла приходила всего один раз. Я знал, что у меня с ней нет никаких шансов, и Брэд никогда не предлагал пригласить ее снова. И это не имело никакого значения, поскольку сейчас я отправлялся в путешествие ума и не имел никакого желания останавливаться. Все было реально, длилось 4-6 часов, и теперь я точно знал, почему это так волновало хиппи. Я понимал, что курение травки заставляло их хорошо себя чувствовать, но не знал, почему ее действие такое сильное. Запах, вкус, паттерны, цвета, музыка – все было намного великолепнее, чем я осознавал раньше. Это потрясающая технология, и я был абсолютно не прав, скрывая ее от других. Я должен был рассказать о ней клану чокнутых – Эрику и другим – и освободить их, как я сделал свободным Дона.
Распространение слова
Эрик, Дэйв и другие не произнесли ни слова, пока сидели в моей спальне, а я заливался соловьем. Я уже нашел логические обоснования своей новой склонности. Они очень нервничали, пока я рассказывал, что правительство обманывает нас об этом, так же, как в случае Уотергейта и слушания Иран-Контрас. Это нечто, что создал Бог. Оно растет на земле. Это священный инструмент для усиления ума и обновления духа. У вас нет права или причины чувствовать себя плохо в связи с чем-то в вашей жизни, связанным с подобной технологией, находящейся в вашем распоряжении. Нелепо не делать этого. Люди могут курить травку всю жизнь и быть счастливыми и продуктивными членами общества. Симптомы, о которых рассказывают в классе здоровья, – просто пропаганда. Пока я громко вещал, никто не сказал ни слова. В то время я понятия не имел, как низко могла скатиться вся моя жизнь. Наконец, Эрик грубо сказал: “Нам лучше уйти”. Они встали и ушли. На следующий день все было кончено. Никто из них больше не хотел со мной разговаривать, разве что язвительно заметить в коридоре: “Привет, придурок”. И это было забавно. Мы в них больше не нуждались. В глубине души я чувствовал себя преданным и еще более одиноким, но марихуана полностью затуманивала разум.
Я попытался приобщить к курению Джуда, но, учитывая то, через что он и его мать прошли в коммуне хиппи, он не захотел. Кроме того он принимал лекарство от аллергии. Сейчас мы серьезно занимались группой, Джуд играл на бас гитаре, ваш покорный слуга на ударных инструментах, мой брат был ведущим солистом, а друг Майкла Энди на гитаре. Сначала мы называли себя Джуд и Амбарные Крысы, но потом брат запротестовал против выделения Джуда, и мы сократили название до Амбарных Крыс. Мы не репетировали. Как и в случае с Организованным шумом, если нам удавалось пробиться сквозь песню во время записи, это было то, что нужно.
Поскольку мы не имели понятия о том, что делаем, мы брали простые детские ритмы, такие как У Мэри был барашек и металлизировали их. Так появлялся оригинальный материал и длинные импровизации, где Джуд и я делали необычные вещи в стиле тяжелого рока, отличающиеся от всего, что я слышал на канале MTV. Мы слушали друг друга, и я подстраивался на ударных ко всему, что он делал, прибавляя интересные пассажи. Нам нужна была фотография группы, поэтому, пользуясь случаем, Джуд обрил наголо правую часть моей головы. Оставшуюся часть волос я склеил жидкостью для волос Aqua Net и отправился в школу. Все были в шоке, это была одна из самых выдающихся причесок в здании. Она притягивала огромное внимание, и люди шептались и смеялись за моей спиной, но никто не рискнул высказать все мне в лицо кроме учителя математики. Однажды, в классе математики я неправильно решил задачу, и пожилой м-р Кози сказал: “Может, если бы ты выбрил вторую часть головы, ты бы смог думать лучше”. Весь класс покатился от смеха.
Я не хотел ничего “занимать” у мамы, а это означало, что мне нужно было покупать травку самому. Однажды, длинноволосый парень по имени Деннис, всегда носивший в школу джинсовые куртки фирмы Iron Maiden, сказал Джуду, что перед классом по химии всегда принимает пять кофеиновых таблеток виварина, а Джуду достаточно всего одной. Каждый раз, когда м-р Олсон задавал классу вопрос, Денис выпаливал ответ так быстро, что с трудом успевал произносить слова, но каждый раз ответ был правильным. После класса я спросил Денниса, не знает ли он, где можно купить травку. Он сказал прийти к его шкафчику с $ 25 и получить целый пакетик.
Бен и фургон хиппи
Я еще не закончил курить первую сигарету с травкой, полученной от Денниса, когда понял, что она гораздо крепче, чем травка из Тотема. Я растянулся на постели, и вся комната кружилась вокруг меня. Это было чудесно. Я был в полной отключке, но не осознавал этого до тех пор, пока Дон не привел своего старшего брата Боба, огромного футболиста, очень популярного у девочек в классе Джуда, классе 1990 года. Джуд сказал: “Этот парень приведет тебя в порядок. Тебе нужно связаться с Беном. Он мне как брат, как семья. Он поможет. Он крутой”.
Бен был превосходным механиком, с выпуклыми грудными мышцами, атлетическим строением, длинным волнистыми волосами, связанными в конский хвост на спине, худой острой нижней челюстью, голубыми глазами и забытой металлической скобкой на одном из зубов, которую он никогда не снимал. Почти всегда на его теле были пятна машинного масла, руки в мозолях, а синие джинсы грязные. Бен был очень робким, постоянно улыбался и выглядел как психоделический медвежонок коала. Он работал водителем такси и славился тем, что, сидя за рулем, мог выкурить кальян травки, держа его обеими руками и придерживая коленом. Он полностью восстановил старый поломанный фургон хиппи Фольксваген, с голубыми боками, белой отделкой и огромным символом VW впереди. Внутри машина была грязной, а снаружи совершенной.
Мы припарковались позади местной больницы, на огромной безлюдной парковочной площадке. Светила полная Луна, когда я сделал первую затяжку своей новой травки, я имею в виду кальян для курения табака. Только что я купил кальян в местном магазине Орион на Джей Стрит, сейчас из него струился фимиам. Травка Бена оказалась еще сильнее травки Денни. Это был величайший момент в моей жизни. Все сошлось воедино: Луна, деревья, фургон и хрустящий ночной воздух. Так я стал полным и законченным наркоманом. Я обретал мистический, почти религиозный опыт и думал, что никто не слышит, как я шепчу про себя: “Я буду делать это весь остаток жизни”. Все начали смеяться. “Будьте вы все прокляты! Марихуана никогда не покинет тебя, всегда будет с тобой”.
Сейчас я отношусь к марихуане как к “пятилепестковому уроку”, и, основываясь на личном опыте, считаю, что это не тот урок, который хотелось бы повторять. Все кончилось тем, что я почти полностью утратил способность функционировать как счастливый здоровый подросток.
Откапывание захороненного сокровища
В то время моей обязанностью было ходить в отцовский подвал и откапывать сокровища, ожидавшие новой команды исследователей. Брат уже переписал для меня на магнитофон все альбомы Led Zeppelin со старых виниловых пластинок. Сейчас я находил такие альбомы, как Темная сторона Луны (Dark Side of the Moon), Вмешательство (Meddle) и рок-опера Стена (The Wall) группы Pink Floid; Дни будущего прошли (Days of Future Passed) и В поисках утраченного аккорда (In Search of the Lost Chord) группы Moody Blues, все альбомы Хендрикса, Клуб одиноких сердец сержанта Пеппера (Sgt. Pepper’s Lonely Heart Club Band) Биттлз и Рикошет (Ricochet) и Рубикон (Rybycon) группы Tangerine Dream. Сначала я выполнил исследование, спрашивая родителей о самых лучших психоделических альбомах 1960-1970-х годов, и был вознагражден. Вплоть до настоящего времени, самые сильные ощущения вызывают альбомы группы Tangerine Dream. По существу, некоторые ощущения оказались настолько интенсивными, что Дон умолял меня выключить музыку, так как в ужасе стискивал кулаки до тех пор, пока суставы пальцев не становились белыми. Когда я выключал музыку, все миры исчезали, и через несколько секунд он просил включить ее снова. Я никогда его не подводил.
Каким-то божественным чудом, Джуд добился приглашения на частную рождественскую вечеринку для самых крутых выпускников (12-й класс) и горсточки клеевых одиннадцатиклассников, хотя сам был учеником 10-го класса. Мальчики были в смокингах, а девочки в платьях для студенческих балов, но все было намного лучше студенческого бала. Вечеринка проходила в огромном семейном доме одного из самых богатых учеников в городке. Его родители позволяли всем пить алкоголь. Каким-то образом, Джуду удалось уговорить их позволить позвать меня, поскольку я был его “ударником”. В своем шкафу я нашел потрясающую черную шелковую домашнюю куртку с изображениями рок-звезд, выполненных в стиле их альбомов. В подвале дома, где проходила вечеринка, играла самодеятельная группа выпускников и одиннадцатиклассников, и играла довольно неплохо. Они исполняли песни популярных групп “хэви метал” того времени, включая Поговори со мной о грязном (Talk Dirty to Me) группы Poison. Там было полно народа, плоть к плоти, с красивыми девушками, прижимавшимися к парням в смокингах. Праздник для глаз и чувств, с облаками дыма, висящими в воздухе. Джуду удалось получить разрешение на наше выступление после того, как они покинут сцену. Я очень нервничал, и чтобы успокоиться и сосредоточиться, воспользовался техниками боевых искусств. Джуд настроил гитару-бас, и мы пустились в громкое интересное исполнение в стиле тяжелого рока. Джуд пытался сохранить наши новые идеи, а я следовал за ним на ударных, куда бы его не занесло.
Собравшиеся восторженно аплодировали, и когда я сошел со сцены, я стал новым героем. Ученики из класса Джуда, так же, как старшие участники вечеринки, понятия не имели, кто я такой и что думают обо мне мои собственные одноклассники. Они видели меня в каких-то классах и сейчас поняли, что я – “рок-звезда”. Быстро разнесся слух, что я встречался со всеми самыми известными музыкантами, которым они поклонялись на MTV. За один вечер, из не имеющего друзей одиночки, я превратился в одного из самых странных и притягательных детей в школе. Девочки говорили со мной с широко раскрытыми глазами, в надежде получить свой шанс встретиться со знаменитостями, с которыми я рутинно общался за сценой. Мне удалось не таращиться на их груди, что, возможно, не имело никакого значения. Очень привлекательная блондинка, одетая в тесное красное платье и почти такого же роста, что и я, заговорила со мной наверху, рядом с большой елкой. Возможно, это к чему-то и привело бы, если бы я не обнаружил, что ей всего 13 лет. Я уединился еще с одной девочкой на вечеринке, моложе меня, и она явно строила мне глазки. Но мне не хотелось угодить под суд за совращение несовершеннолетней, поэтому я был с ней мил, но не прилагал никаких усилий, чтобы зайти дальше.
Вскоре после этого ко мне подошел качок по кличке Блэйкстер. Он выглядел и подделывался под молодого Фрэнка Синатру и был очень пьян. Он назвал меня Коксом, от неправильно произносимого окончания моей фамилии, Уилкок, и обхватил рукой. Из его рта пахло прогорклым пивом, сыром и смертью. “Кокс, Кокс, Кокс. Тебе лучше танцевать”. Я не понимал, что он бормочет. “Тебе лучше танцевать, Кокс! Тебе лучше танцевать, если ты хочешь трахнуться!” Блэйстер взял на себя руководство, и вскоре нас окружила целая группа восхитительно горячих девушек, совершавших самые нелепые и невообразимые танцевальные движения: наклоны, повороты, вращения, ныряния, покачивания и точки. Когда музыка, наконец, закончилась и не принесла никаких результатов, Блэйкстер подвел итог. Мне следует начать работать над собой, сесть на диету и скинуть вес. Как только я сделал это, и, учитывая то, что он знал о моем таланте, отныне мне было достаточно пошевелить пальцем, чтобы заполучить любую желаемую девушку. Он говорил, что всегда будет рядом, выкрикивая это мне в лицо, пока я качал мышцы брюшного пресса. Я ненавидел его больше, чем кого-либо в своей жизни – только чтобы полюбить в конце, когда вся моя вселенная изменилась и я стал “Мужчиной”.
После вечеринки я сразу же переместился на почетное место в столовой, где сидели лишь самые выдающиеся качки. Я обнаружил, что большинство из них пили каждые выходные и курили травку. Они находили меня очень забавным, и я рассказывал самые лучшие истории о хождениях за сцену после рок-концертов. Джуд тоже был со мной, и мы “сбывали” старые истории, создавая много смеха за столом.
Безопасный дом
Каким-то образом мне удалось уговорить маму позволить моим друзьям собираться у меня дома и курить травку. До этого она говорила, что не хотела бы, чтобы я пробовал это до 16-ти лет, но до того момента осталось очень мало времени, и мама нехотя согласилась. Ее главным условием было, чтобы я не курил в будние дни, также в доме не позволялось никакого алкоголя. Я согласился на эти условия. “Генеральный план” Брэда сработал так, как он надеялся. Сейчас у меня был идеальный “безопасный дом” для того, чтобы собираться и курить травку. Благодаря своим атлетическим способностям, странной одежде и особенностям характера, из “полного лузера” в моем классе Шейн превратился в самого популярного парня в классе 1992 года. Провал в 8-м классе стал для него настоящим даром богов. Он даже заработал себе новое прозвище: Баннер. Крис, тот самый парень, который когда-то сбросил меня с Обезьяньего холма и оскорблял каждый день из-за моих штанов, тоже приспособился к обстоятельствам. Дон всегда был со мной, и мы стали неразлучны.
Джуд не приходил почти никогда, так как встречался с юной горячей подружкой из крайне фундаменталистской христианской семьи. Каждый раз, когда мы строили какие-то планы, она предлагала ему ночь тайной любви и вынуждала его отменять встречу в последнюю минуту. Это стало источником невероятной боли на протяжении всех оставшихся школьных лет. Мы строили планы, я отменял все, только чтобы он пришел, и мы могли поработать над музыкой, но все получалось лишь один из 7-8 раз. Это, в сочетании с моей быстро развившейся вызванной марихуаной апатией, убило нашу группу через месяц или два после рождественской вечеринки.
Ущербная справедливость
Пятнадцатого марта 1989 года отец взял Майкла и меня в раздевалку RPI, чтобы послушать группу Металлика (Metallica) в ходе ее мировых гастролей Ущербная справедливость (Damaged Justice), в поддержку нового альбома И справедливость для всех (And Justice for All). Это была группа которую слушали только такие “выжженные изнутри”, как Деннис. Но вскоре она вышла со своим видео и синглом Один (One) о солдате, чей разум угодил в ловушку неподвижного тела. Группа стала знаменитой буквально за один вечер. Мы видели ребят тогда, когда они взлетели на гребне успеха, на четвертый месяц изнурительных годичных гастролей без перерывов. В переднем кармане штанов я тайком пронес с собой 25 см камеру Кодак 110. Каким-то чудом охранник провел своим устройством везде, кроме камеры, и пропустил меня внутрь.
Концерт оказался очень громким и неряшливым, и, к счастью, пройти за сцену разрешили лишь небольшой группе людей. Гитарист Кирк Хэммет оказался таким робким, что спрятался в коридоре и не хотел ни с кем говорить. Ведущий певец Джеймс Хетфилд был очень высоким и в дымину пьяным. Когда я позировал для фотографии вместе с ним, он громко рыгнул, запахло пивом и желчью. Все засмеялись, что заставило брата качнуть камеру и запороть снимок. Ударник Ларс Ульрих оказался значительно ниже меня ростом, и я умирал от желания задать ему несколько вопросов. Хотя сначала он казался незаинтересованным в разговоре со мной, поскольку я был огромным, волосатым и пропахшим потом неряхой, я стразу понял, что это та же самая история. Они уже выгорели, им было трудно быть знаменитыми, и их изнурили гастроли. Я был узником школы, а они – гастрольного автобуса.
Ларс признался, что собирался стать теннисистом-профессионалом, но неудачно. Он играл на ударных инструментах всего 3-4 месяца, когда попал в группу, но быстро освоился. Он взял туфли и танцевал на двойных басовых педалях, создавая свой сигнатурный звук.
После того, как были сделаны фотографии с шоу группы Металлика, я понял, что выгляжу как неряха и что мне следует попытаться улучшить свой внешний вид. У меня был колоссальный лишний вес и двойной подбородок, который оставался видимым, как бы высоко я не задирал голову. Я не стриг волосы с момента удара в ухо, и до этого меня всегда подстригала мама. Нынешняя прическа являлась результатом того, что я все пустил на самотек, и даже не пытался придать волосам какой-то стиль до того, как обрил половину головы. С наполовину выбритой головой я сходил в школу всего 12 раз, и это вызывало очень сильную реакцию. Сейчас мне хотелось сделать прическу более стильной и в виде гребня, оставив всю длину. Так я бы выглядел еще более похожим на металлиста. Мама Баннера (Шейна) всегда была опустившейся пьяницей, но работала парикмахером. За пять долларов она согласилась подстричь мои волосы у себя дома после работы. Дон сидел в кухне с линолеумным полом, где пахло больной псиной, когда я сказал, что хочу, чтобы она подрезала волосы всего на 5 см, так, чтобы прическа выглядела хорошо, в противном случае она должна была оставить все, как есть. Она переспросила: “Всего на 5 см”, и я ответил: “Да, просто на 5 см”.
Меня удивило то, что ей потребовалось так много времени, а на полу валялась такая огромная масса волос. Дон улыбался так, как будто еле удерживался от смеха. К моему ужасу, когда все было кончено, она сделал мне дерьмовую стрижку, известную как “кефаль”, короткую сверху и по сторонам или “бизнес задом наперед”, с маленьким крысиным хвостиком сзади. Теперь я выглядел как дети, курящие сигареты на углу перед школой, которые пытаются отрастить длинные волосы, но у них никогда не получается. Я очень рассердился на Дона за то, что он не сказал мне, что она делает, и не попытался ее остановить. Когда я посмотрел на себя в зеркало, я испытал то же чувство трезвости и мелкой перемены в жизни, как и в случае с ранением уха. Сейчас мое ухо не было бесцветным, и если не приглядываться, вы бы не могли сказать, что там есть шрам. Я сказал: “Отрежьте хвост. Отрежьте крысиный хвост и сделайте нормальную стрижку”.
На следующий день я пришел в школу с новой стрижкой, воспользовавшись всем тем, что знал о жидкости для волос, чтобы сделать прическу совершенной. Я надел самую красивую футболку из тех, что у меня были: желто-коричневого цвета и голубым воротником. Ничего черного. Один разодетый качок по имени Брайан был настолько шокирован, что, увидев меня, отшатнулся на 2м в коридоре. Джуд отверг искушения своей подружки навестить меня вечером. Он сказал, что мне нужно быстро что-то делать, что длинные волосы “скрывали вес”, и я выглядел прилично, а сейчас я просто “жирный парень”. Теперь не было ни соблазна, ни истории, ни причины рассматривать меня как неукротимую рок-звезду. Я подумал о том, что сказала мне учительница-практикантка: у меня необычно красивые голубые глаза, и понял, что Джуд абсолютно прав. Я потерял волосы и теперь необходимо сбросить вес. Мне нужно стать своим собственным личным тренером, даже если я возненавижу себя за “истязания”, как сказал Блэйкстер на вечеринке. Я уже знал, как сделать тело нечувствительным к боли на короткие промежутки времени, и сейчас решил сесть на строжайшую диету, сколько бы времени на это не потребовалось. В то время моей главной целью было воспользоваться своим вновь обретенным статусом звезды, чтобы остаться с Брэндой.
Я сел на агрессивную, очень нездоровую диету, перестал есть на завтрак хлопья с молоком и до школы выпивать большую стеклянную бутылку апельсинового сока. Вместо этого, каждое утро я не пил ничего, кроме овощного и фруктового сока, а в перерывах между уроками заполнял желудок водой. Это вынуждало бегать в туалет каждый час. Целый день я страдал от голода, превращая школу в полную агонию. После школы я отправлялся домой к Дону, где мы ели бутерброды с сыром, приготовленные на гриле. Мама готовила свои обычные здоровые ужины с кусочками яблок, овощей, и главное блюдо – макароны с сыром. Я брал свои $ 5 в неделю, $ 1,25 в день на завтрак и тратил их на травку. Отсутствие завтрака в школе означало то, что я больше не съедал огромное количество жареной картошки, которое, наряду с богатым сахаром кетчупом, объявлялось “овощем” администрацией Рейгана, и килограммы начали уходить. После двух лет Гонок индейки я ненавидел пробежки, и не занимался физическими упражнениями – ни единого отжимания, качания пресса или подтягивания.
В первые несколько месяцев я потерял большую часть веса, по два с половиной килограмма в неделю. Еще шесть месяцев ушло на последнюю треть. Как только я начал заметно терять вес, и каждый выходные дом был полон друзей, приходивших покурить травку, Дон начал демонстрировать суицидальные наклонности. Я не знал, насколько это серьезно, но все выглядело совсем нехорошо. В будние дни после школы мы оставались с ним вдвоем. Я решил заставить его написать то, что он хотел сказать всем своим друзьям, включая девушек. Я хотел, чтобы он извинился перед ними за то, что убил себя, и рассказал, почему это необходимо. Я чувствовал, что это помогло бы ему поработать с суицидальными настроениями и осознать, насколько самоубийство ужасно и глупо. Я сидел на полу в классе физкультуры, когда случайно пробегавший парень сказал, что Дон упал с парты, крича, что принял 86 таблеток аспирина и не хочет умирать. Его быстро увезли на скорой помощи, промыли желудок, накачали активированным углем и сказали, что все будет хорошо. Я очень расстроился, что он все же попытался это сделать и не удосужился рассказать мне. Также, когда он писал прощальную записку, он отказался что-либо оставить мне.
После неудачной попытки самоубийства, в дополнение к курению травки, Дон начал покупать сигареты Марлборо и пить алкоголь. Я и сам пытался выпивать, но мне это не понравилось. Я обнаружил, что крепкий ликер разрушает мой желудок и вызывает сильную боль. За всю свою жизнь я выкурил меньше 20-ти сигарет и быстро решил, что они отвратительны. Когда я впервые выкурил сигарету, я был настолько опустошен, что с трудом мог идти по улице. Я понял, что они всегда очень сильные, и что человеческие тела просто приспосабливаются к дозе никотина. Мне не хотелось, чтобы такое случилось со мной, но Дон и его брат впали в полную зависимость от никотина. В тот день, когда я попытался выкурить первую сигарету, мы встретили друга Боба, который уже ушел из школы. Я сказал, что курю травку только по выходным, и он очень удивился. “Как ты можешь ждать так долго? Это так хорошо, что я не представляю, почему ты не хочешь делать это каждый день?”
Я только посмеялся. “Этого никогда не произойдет. Я не пребываю в зависимости”. Однако меньше, чем через год, он оказался прав. Постоянные насмешки и жизнь в больном обществе сделали меня пленником “навязчивого повторения”. Снова и снова я продолжал притягивать одни и те же виды мучений. Вместо того чтобы что-то с этим делать, я продолжал травить себя в надежде избежать боли, которую они мне причиняли. Чем больше я так поступал, тем слабее становился, а издевательства только усиливались. Это был порочный цикл, растущий как снежный ком. Сейчас космические дни моей юности кажутся далекими, почти забытыми воспоминаниями.
Двадцать шесть лет
Кто-то рассказал мне о технике, включавшей гипервентиляцию, позволяющую “улетать”. В то время я не осознавал, что она вынуждает мозг “давиться кровью”. Из тренировок по боевым искусствам я знал, что если такое состояние продолжается слишком долго, это приводит к летальному исходу. Поскольку в данной технике никто действительно не кладет руки на шею, я не понимал, что она делает то же самое. Я слышал о ней лишь неясные слухи, инструкции, чтобы друг перекрывал ваше дыхание на 7 секунд. На выполнение этой задачи я подрядил Джуда, так хотел совершить психоделическое путешествие. Я сказал: “Забудь о семи секундах. Пусть будет 15”. Когда он делал это, я стоял, опершись спиной на старую толстую деревянную дверь с круглой верхушкой, но до 15-ти так и дошел. Тело упало без сознания после 11-ой секунды. Я приземлился на левую ногу очень забавным образом, так что плюсневая кость соединилась с розоватым пальцем ноги, чтобы застрять почти на 2,5 см ниже того места, где палец соединяется с ногой. Палец изогнулся в сторону почти на 90°. Я подумал, что он просто сменил положение, и не осознавал, что сломал его, много-много лет.
Я оказался в очень странной ситуации, в которой перед глазами “промелькнула вся моя жизнь”, только это была какая-то не та жизнь. Я переживал то, что казалось 24-мя годами времени, в виде ряда ослепительных быстрых стоп кадров. По мере прохождения каждого стоп кадра, в мою память загружался весь диапазон опытов того времени. Я был частью примитивного сообщества, живущего у реки. Почти все были безграмотными. Нашим эквивалентом СМИ являлся парень, стоявший на платформе в центре городка и рассказывавший, что происходит, пользуясь техниками театрального искусства. У нас была огромная проблема с ирригацией. Мы пытались отвести к полям воды реки по кирпичным каналам, но большая часть воды уходила в трещины. У меня были опыты ЭСВ и контакт со “стариком”, подобные тем, которые имелись, когда был ребенком, и меня учили, как сделать черный клейкий материал, который остановит утечку воды.
У меня была жена, женщина, на которой я женился в молодости, и дети, появившиеся до того, как мы узнали, что делали. Она заботилась о детях, а я, в основном, фокусировался на себе и своей работе. В нашей семье сохранилась любовь, но я всегда отсутствовал и был чем-то занят. Я был одержим идеей обретения опыта выхода из тела и способностью путешествовать всюду, куда захочу, в форме привидения. Меня учили подносить к лицу цветок лотоса и смотреть в него. Если я мог видеть в цветке свое лицо, я мог менять места пребывания с помощью своего астрального тела и смотреть в глаза своего физического тела. Затем паттерн лотоса расширялся в туннель, я мог лететь сквозь него и идти туда, куда хотел.
Моя жена погибла, когда городок захватила группа варваров, кочевавшая верхом на животных и имеющая оружие. Варвары полностью покорили городок, и я знал, что они собираются убить всех его жителей. Я не мог бежать и не мог спрятаться, поэтому я сел на пол, держа цветок и упорней, чем раньше, пытался увидеть свое лицо в его спиралевидном паттерне. Земля тряслась от мощи надвигавшейся орды. Наконец, я начал видеть свое лицо, но что-то было не так. Глаза видели то же, что и всегда, но на этот раз у меня была темная кожа и другие черты лица. Цветок расширялся в туннель, и я начал слышать, как Джуд и брат выкрикивают мое имя. Увиденное сбило меня с толку, лицо мое и вроде как не мое. Я решил пролететь через туннель и идти на голоса, вместо того, чтобы ждать, пока меня убьют варвары.
Я вернулся в тело и оказался в серьезной беде. Глаза, не останавливаясь, смотрели вверх и вниз, вверх и вниз, сверху слева и вниз вправо, два раза в секунду. Также я чувствовал ужасную боль, хотя сначала не смог ее распознать. Когда я осознал, что приземлился на ногу очень странным образом, я начал кричать, и закричал еще громче, увидев отогнутый в сторону палец. Я яростно приказал Джуду вправить палец, что он и сделал. Палец горел как в огне. Затем я заорал: “Двадцать шесть лет! Я уходил на двадцать шесть лет! Как, черт возьми, я вернулся?” Я понятия не имел, о чем говорил. Когда я обрел контроль над телом, я приклеил палец к двум другим клейкой лентой, и начал объяснять Джуду и брату, что произошло. В то время я не верил в перевоплощение, хотя в будущем оно стало главной частью моей жизни. Тем не менее, я не мог отрицать, что пересмотрел прошлую жизнь с невероятной скоростью. Самым странным оказалось то, что мои глаза выглядели так же, как сейчас, хотя я был чернокожим. Все переживание потрясло меня настолько, что я осознал близость к смерти и никогда не пытался сделать это снова.
Примерно в то же время, один или два раза в месяц, со мной стали происходить странные вещи. Как всегда, я вставал, принимал душ, одевался, спускался вниз, складывал ранец, завтракал и выходил через заднюю дверь, чтобы идти в школу. Вокруг царила непроницаемая тьма. Полночь. “Что, черт возьми, происходит?” Я возвращался домой и осознавал, что пребываю в каком-то виде транса. Я слышал, как выключался будильник, но это была галлюцинация. Я проделывал все движения как робот, глядел на часы микроволновой печи, но не регистрировал время.
Одновременно я слышал песню группы Роллинг Стоунз Сестра Морфин (Sister Morphin). Когда Мик Джеггер пел: “Почему у доктора нет лица?”, передо мной промелькнула сцена, в которой надо мной стояли два “врача”. У обоих были необычно большие головы с суживающимися челюстями и тощие тела. Когда они наклонялась, чтобы посмотреть на меня, над ними горели три круглые лампы в форме треугольника. Я нарисовал эту сцену на уроке рисования, но приделал им лопатообразные челюсти вместо тех, которые видел на самом деле, и приставил к их телам широкие плечи, как у военных. Я не изобразил черты лица, потому что не увидел их во время буквально секундной вспышки. Мой рисунок оказался достаточно хорошим, чтобы выиграть приз, и был вывешен в школьном коридоре на какое-то время. Вставленный в рамку, он все еще висит на стене в моей спальне.
Дэвид Уилкок: Рисунок инопланетных существ, сделанный в период обучения в старших классах средней школы
Я сильно испугался, когда мама получила экземпляр первой книги Уитли Стрибера Контакт. Большеглазое существо на передней обложке было очень похоже на “докторов”, нарисованных мною. В книге они похищали людей и проводили над ними медицинские эксперименты. Это потрясало меня настолько сильно, что каждый раз, когда я видел книгу, я переворачивал ее обложкой вниз. Комбинация инопланетных характеристик и квадратных челюстей, как у военных, могла указывать на то, что частью моего опыта был военный персонал, возможно MILAB или Военное Похищение (Military Abduction).[1] Если меня действительно похищали, по сей день я не помню никаких деталей. Однако мама, проснувшись однажды ночью, ощущала ужасное негативное присутствие в комнате, и видела, как по ней молча проходило существо ростом 90 см. У него была нормальная голова, не похожая на большие головы Серых с огромными черными глазами и длинными тонкими телами, но мама все равно очень испугалась. Также, мой рисунок напоминал изображение на египетском “крылатом диске”, чего я сознательно не осознавал на протяжении десятилетий.
Левый глаз Гора
Летом 1989 года один из “выгоревших” детей, с которым я несколько раз курил, позвонил и сказал, что я должен увидеть нечто прямо сейчас, иначе я ему не поверю. Он должен мне что-то показать. Мы заторопились к мосту Sunnyside Road, проходившему над железнодорожными путями. Обычно мы ездили по мосту на мотоцикле. Неизвестность убивала меня, пока мы поднимались на холм – и вот оно. На бетонном склоне, тянувшемся через весь путь вверх на холм, под мостом, был нарисован гигантский, в египетском стиле левый глаз Гора. Он был 15 м шириной и 9 м высотой и раскрашен, по крайней мере, четырьмя разными цветами: много красного, немного голубого и черного с белым для отражения. Краски блестящие и свежие, как будто изображение сделано только что или тщательно поддерживалось.
Сделать рисунок было явно нелегко. Потребовались галлоны и галлоны краски, и все выполнено безукоризненно. Кто потратил время, деньги и энергию на нечто подобное? Студенты колледжа? И зачем? Что вдохновило их вложить такую важную часть себя в создание этого гигантского произведения искусства, которого никто и никогда не увидит, кроме кондуктора поезда?
Пока я пытался воспользоваться ЭСВ, чтобы настроиться на то, что это было, я ощущал невероятное зло и тьму. Я видел людей, одетых в балахоны и маски, распевающих вокруг огня. Демонстрировался даже некий вид жертвоприношения животных, а также странные сексуальные ритуалы. Я обнаружил, что логичное место для огня было искусно разровнено, как будто кто-то намеренно очистил его с целью сокрытия свидетельства. Вдруг до меня дошло, что это должна быть ритуальная площадка для группы типа Ребенка Розмари, которую видели мои родители в доме через улицу. Через много лет я говорил с разными инсайдерами, подтвердившими, что такие площадки использовались для проведения оккультных религиозных ритуалов.
Меня охватил ужас. Я быстро осматривал все деревья в поисках скрытой камеры. Ничего очевидного. “Нам нужно убираться отсюда, прямо сейчас”. “Выгоревший” парень стоял позади меня. Уходя, мы оба пытались понять, какого черта там находился египетский глаз. Как это могло соотноситься со странным сатанинским культом, зажигавшим огонь и выполнявшим ритуал, который они безопасно скрывают под мостом? В то время это не имело никакого смысла. Казалось, что египетская религия и сатанизм – это две совершенно разные вещи. Я решил, что данные ЭСВ – должно быть, просто мое воображение. Но сам опыт привлекал мое внимание многие годы. В конце концов, я обнаружил, что главной религией Кабалы было люциферианство, и что они приспособили египетскую троицу – Исиду, Осириса и Гора – к трем главным проявлениям Люцифера на Земле.
(0)